Если мы хотим сказать о показном блеске, о ложном благополучии, за фасадом которого стоит иная, «некрасивая», реальность, мы привычно говорим: «потемкинская деревня». Ну кто же не знает, как князь Григорий Потемкин «на самом деле» во время путешествия Екатерины II в Новороссию и Крым временно населял людьми пустые степи, а на ширмах распорядился намалевать деревни. На самом деле - перед нами еще один культурный миф о России, созданный иностранцами и некоторыми завистниками-русскими.
Рождение мифа
Более полугода, с 2 января по 11 июля 1787-го, Екатерина Великая совершала путешествие в Северное Причерноморье - Новороссию и Тавриду, недавно присоединенные (после войны с турками) к России. Управление новыми территориями было отдано князю Г. А. Потемкину. Длина пути, проделанного императрицей со свитой, составила 5657 верст, 446 из которых - по водному пути. Императрицу сопровождали иностранцы - принц де Линь, граф Сегюр (посол французского двора), граф Кобенцель (посол немецко-римского императора), Фиц-Герберт (посол английского двора). Во время путешествия состоялась встреча и с польским королем, и австрийским императором Иосифом II (обсуждалась судьба Османской империи). Именно они, иностранцы, и «разглядели» бутафорию за пышным фасадом потемкинских презентаций. Как заметили острым взором и «непомерные амбиции» князя: «Фиц-Герберт даже придумал новороссийскому генерал-губернатору подходящий латинский девиз: «Nec vigetquiquam simile aut secundum», т. е.: «Да не пребудет на кого-либо похож или после кого-либо вторым». В общем, им почему-то был выгоден миф о «потемкинской деревне». Почему? Ответим позже.
Но им помогали и русские: князь М. М. Щербатов не раз проявлял свои недовольства течением дел в России и екатерининскими «прожектами». Ему подыграли П. А. Румянцев (генерал-губернатор Малороссии, видевший теперь в Потемкине соперника) и канцлер А. А. Безбородко, всегда составлявший оппозицию светлейшему князю. Итак, почти все иностранные гости (и отчасти русские оппозиционеры) писали, что не было никаких селений, а были только живописные декорации, будто «Екатерине несколько раз кряду показывали одно и то же стадо скота, которое перегоняли по ночам на новое место; в воинских магазинах мешки были наполнены не зерном, а песком». Также и роскошные магазины с ювелирными украшениями переезжали с места на место и т. д. Таким был «общий глас». Однако, тот же де Линь назвал этот «общий глас» нелепой басней... Но высказывания иностранцев отражали определенные ожидания: они не хотели принимать увиденное за реальность!
Академик А. Панченко, описавший наиболее полно историю возникновения мифа о «потемкинских деревнях», смог доказать интересный факт: МИФ о них возник ДО путешествия Екатерины Великой в новую Россию. Он возник еще в петербургских гостиных и следовал за императрицей по пятам: об этом же говорили ей и в Киеве, что отражают дневники ее секретаря. «Разбор источников, - пишет А. Панченко, - не оставляет сомнений, что мысль о «потемкинских деревнях» возникла за несколько месяцев до того, как Екатерина II ступила на новоприобретенные российские земли. Миф предварял реальность, и в этом нет никакого парадокса, если учитывать атмосферу соперничества, наговоров и взаимной ненависти, в которой жил петербургский высший свет. О том, что ее ожидает лицезрение размалеванных декораций, а не долговременных построек, царице твердили еще в Петербурге». По сути, это были разговоры о мистификации, якобы устроенной Потемкиным для Екатерины и ее двора. Это были наговоры, усиленные страхом присоединившихся иностранцев. Дело в том, что увиденное ими могло вызывать в них только страх.
Что видели на самом деле?
Для того, чтобы понять происходящее, нужно уяснить: какие же стратегические цели преследовал сам князь Григорий Потемкин? Что он хотел транслировать высоким путешественникам и главной среди них - Екатерине? Первое, что поражало воображение - это зрелищность. Потемкин организовал на всем пути зрелища, типичные для придворного быта XVIII века - иллюминации и фейерверки. Салютом отмечались встречи и отъезды высоких гостей, иллюминации с вензелем императрицы тоже устраивались не раз, фейерверк в Севастополе произвел фантастическое впечатление и на императора Иосифа, перед глазами которого рассыпался сноп из 20 тысяч ракет. Даже горы были декорированы - увешены вензелями императрицы, составленными из 55 тысяч плошек! Столь же роскошными (и, конечно же, расточительными, что, прежде всего, отметили иноземцы) были иллюминации и в других городах. Да, денег потрачено было много: но и это в России принято - тратить деньги не только в тучные годы. Слава и красота зрелища важнее денег!
Но сейчас важно подчеркнуть и другое: Потемкин «действительно декорировал города и селения, но никогда не скрывал, что это декорация» (А. Панченко). Тут никто никого не обманывал! Ведь тот же граф Сегюр писал: «Города, деревни, усадьбы, а иногда простые хижины так были изукрашены цветами, расписанными декорациями и триумфальными воротами, что вид их обманывал взор, и они представлялись какими-то дивными городами, волшебно созданными замками, великолепными садами». Потемкинская иллюминационная и зрелищная феерия были сказочно великолепны, сопровождали поезд императрицы на всем пути, но как раз цель феерии была прямо противоположной смыслу «потемкинской деревни». Все происходило с точностью до наоборот: за пышной феерией стояли серьезные государственные идеи. Как говорит А. Панченко: «...Некоторые из потемкинских «чудес» обладали повышенной знаковостью»... Среди акцентированных тем государственной важности были темы флота, армии и цивилизации.
Инкерманский обед
Тема флота, его славы, побед и развития воплощалась в зрелищных символах: во-первых, императрица отплывала от Киева по Днепру на галерах колоссальных размеров и построенных в римском стиле. Они составили целую флотилию, и были не просто средством хоть и роскошного, но передвижения: галеры были вооружены, они салютовали, производили маневры. Во время встречи польского короля они были выстроены в боевом порядке и салютовали из орудий. Вроде бы перед именитыми гостями было просто развлечение, но на самом деле Потемкин все продумал: по мере движения царственного поезда все мощнее заявляет себя «тема флота» и все громче гремели громы корабельных пушек.
В мае 1787 года на встречу с русской императрицей прибывает Иосиф II. В Херсоне на их глазах произошел спуск трех военных кораблей. Граф де Людольф писал: «...Я не мог себе представить того, чтоб эти суда могли быть готовы к прибытию императрицы, но работали так усердно, что к назначенному сроку все было готово... Все сделано только на скорую руку. Тем не менее, я был поражен прилагаемою ко всему деятельностью. Это страна вещей удивительных, и я их всегда сравниваю с тепличными произведениями, только уж не знаю, будут ли они долговечны». Восхищение тут сдобрено сильной долей скептицизма, но, собственно, что ж еще ждать от придворного, если на вопрос императрицы Иосифу о том, что он «думает о ее хозяйстве», он только и смог, что поклониться без слов...
«Европейцы, - говорит А. Панченко, - оставались неисправимо самодовольны: всякий русский успех казался им нонсенсом: «Строитель - русский, и никогда не выезжал из своего отечества, но, по-видимому, он хорошо знает свое дело, потому что знатоки говорят, что корабли эти очень хорошо сделаны». Но главное потемкинское «чудо» ждало всех еще впереди: своего грандиозного апофеоза «тема флота» достигла в Севастополе, когда во время обеда в Инкерманском дворце были отдернуты занавеси и Черноморский флот, стоявший на рейде, устроил салют матушке Екатерине и всем гостям ее. Стоит обратить внимание еще на один маркированный факт - ему Потемкиным придана была «повышенная значимость». Императрица объезжала суда на катере, который был точной копией катера султанского.
Император Иосиф был просто поражен, увидев русские суда. Все иностранные гости так или иначе оставили воспоминания о знаменитом «инкерманском обеде», продемонстрировавшем главную государственную мысль Потемкина: флот в России уже есть, черноморская эскадра охраняет новые берега. Потемкин своего добился: эта мысль о русском флоте крепко застряла в головах иноземных путешественников. Зрелище было полезно для России.
Армия и обустройство Новой России
По пути следования Екатерины Великой Потемкин выставил и различные воинские соединения - тема армии тоже решалась им весьма в зрелищной форме. Три тысячи донских казаков, стоявших фронтом, увидели иноземные путешественники, о чем весьма красочно писали: «Когда мы их миновали, вся эта трехтысячная ватага пустилась вскачь, мимо нашей кареты, со своим обычным гиканьем. Равнина мгновенно покрылась солдатами и представляла воинственную картину, способную всякого воодушевить». Вполне «воодушевительные» картины можно было видеть и в других местах: в Кременчуге состоялся блистательный смотр войск и большие маневры, от Перекопа присоединилась татарская конница, вступив в почетное сопровождение императрицы; встречали государыню и калмыцкие полки.
Новая Россия - Новороссия - была присоединена к «маленькому хозяйству», как любила говорить Екатерина, совсем недавно. Какая мысль была в таком случае важна для государственного мужа, наместника края Г. А. Потемкина-Таврического? Мысль о цивилизации пустынной степи, где пока почти не было ни населения, ни городов. «Признаюсь, что я был поражен всем, что видел, - писал граф де Людольф, - ...Вы без сомнения думаете, друг мой, что Херсон пустыня, что мы живем под землей; разуверьтесь. Я составил себе об этом городе такое плохое понятие, особенно при мысли, что еще восемь лет тому назад здесь не было никакого жилья (Херсон был заложен в 1778 г. - К. К.), что я был крайне поражен всем, что видел... Князь Потемкин... бросил на учреждение здесь города семь миллионов рублей». И далее следуют похвалы «кремлю», саду и дворцу императрицы, верфи, домам, планировке улиц.
Главным действом, символизирующим цивилизаторские усилия России, была закладка города Екатеринослава - торжество состоялось сразу по приезде императора Иосифа II. Сама церемония демонстрировала, прежде всего, ГРАНДИОЗНОСТЬ ПЛАНОВ. Для русских это всегда важно. После молебна был заложен первый камень будущего екатеринославского собора. Новый собор должен был превзойти главную святыню католического мира - собор Св. Петра в Риме. Есть свидетельства того, что Потемкин приказал «пустить на аршинчик длиннее, чем собор в Риме».
Ну и пусть, что не получилось такое грандиозное строительство: в тот исторический момент была важна сама установка на масштабность задач. А планы Потемкина были просто грандиозны и фантастичны, будто всем вокруг говорили: русские не боятся будущего. Он хотел превратить Екатеринослав в столицу Новороссии: он начертал городу славное и роскошное будущее. Потемкин смог сделать так, что путешественники не столько были реальностью вдохновлены и удивлены, но именно планами, миром ИДЕЙ.
Идеи и символы
Академик Панченко говорит, что над новороссийским путешествием все время «как бы витал дух истории». Так, императрица Екатерина даровала польскому королю Станиславу-Августу орден Андрея Первозванного и в сопроводительной грамоте вспомнила путешествие апостола по Днепру. На пути «Из Грек в Варяги». Иностранцев поставили в известность, что при раскопках в Херсонесе нашли монеты Александра Великого, римских императоров и Владимира-крестителя Руси. Тут важна была идея преемственности от Греции: новые города Новороссии и Тавриды получали греческие названия совсем не случайно! Бахчисарай больше не будет столицей Крыма - он будет не татарский, но станет Тавридой.
Имя Владимира Святославовича, возникшее в путешествии и умах, в том числе иностранцев, значило одно: Потемкин указывал, что у России есть стародавние (и законные) права на эти земли. Третий символический план был связан с именем Петра I. Почему именно с ним? Панченко приводит «в высшей степени характерный разговор графа Сегюра с Екатериной II: «Ваше величество загладили тяжкое воспоминание о Прутском мире... Основанием Севастополя вы довершили на Юге то, что Петр начал на Севере». Тема Петра отмечена не раз секретарем Екатерины, передавшим слова, сказанные императрицей в Кременчуге: «Жаль, что не тут построен Петербург; ибо, проезжая сии места, воображаются времена Владимира I, в кои много было обитателей в здешних странах».
Херсон сопоставлялся с Амстердамом (там Петр корабельному делу обучался) и с Воронежем (в нем Петр Великий выстроил для Азовского похода свои корабли). Потемкин явно ориентируется на Петра I. Он, закладывая Екатеринослав, - город Екатерины, бросает вызов Петербургу - городу Петра. Новый город мыслится как соперник столичному Петербургу. А. Панченко называет такой вызов - обновление старой русской традицией: Иван Грозный Москве противопоставил Александровскую слободу и в большей степени - Вологду, в которой видел новую столицу России. В Вологде же он строит Успенский собор (Софийский) - строит по образцу московского Успенского, а московский когда-то строился с оглядкой на Владимирский, который в свою очередь преемственно связан с киевской Софией...
Конкурентная мысль закладывалась Потемкиным и в создание нового города Екатеринослава, и в главный собор - «на аршинчик длиннее», но мысль Потемкина еще обширнее: когда-то Константинополь конкурировал с Римом, так вот у него Екатеринослав, «перенимающий ответственность за греческое и византийское наследство, бросает вызов Европе». Сама Екатерина предстает как счастливая и настоящая наследница дела Петра. Она - вторая, но вторая после Петра.
Нет сомнения, что проекты Потемкина и Екатерины иноземцам были разъяснены (впрочем, они тоже понимали, ЧТО им показывают). Граф де Людольф размышлял так: «В этой стране ежедневно появляются новые планы; они могут быть лишь вредными, если они не выполняются с мудростью и если они не представляют собой никакой действительной пользы; но я замечаю, что в данную минуту это есть наиболее обильная проектами в мире страна». Что ж, теперь всем ясно, почему Екатерина пригласила посланников иных держав в свое путешествие: планы и прожекты возымели нужное действие. Их конкурентный дух был хорошо почувствован. Иностранный же скепсис был «приличной миной»: послы попросту боялись, что планы и намерения, которые демонстрировал Потемкин, станут реальностью. А этого бы как раз и не хотелось. Естественно, что политически выгоднее было поддержать миф о «потемкинских деревнях», дезавуировать идеи светлейшего князя. Во время новороссийского путешествия императрицы упорно распускались фантастические слухи, что она обсуждает с иноземными посланниками вопросы нападения на иные страны - «хотят завоевать Турцию, Персию, может быть, даже Индию и Японию».
На самом деле все было проще: Англия и Франция, Пруссия и Австрия - все толкали Турцию на конфликт с Россией, а потому миф о «потемкинских деревнях» был выгоден вдвойне: в России будто нет ни войска, ни флота, коль скоро там сплошь, на пять тысяч верст, одни «потемкинские деревни»... Именно Турции пришлось доказать тот факт, что «потемкинские деревни» - это миф. Русско-турецкая война, начавшаяся вскоре после новороссийского путешествия императрицы Екатерины, закончилась решительной русской викторией, победные фанфары которой гремели и в честь светлейшего князя Потемкина. А «маленькое хозяйство» императрицы Екатерины по-прежнему прирастало и «шло порядочно»...
Которые якобы были выстроены по указанию князя Потёмкина вдоль маршрута Екатерины II во время её поездки в 1787 году в северное Причерноморье - Украину и Крым, которые были отвоёваны у Османской империи (см. Путешествие Екатерины II в Крым).
В недавно глухой местности императрица увидела множество строений, войска, процветающее население. Предстал её взору и Черноморский флот в Севастополе . Эти достижения удивили не только государыню, но и представителей иностранных дворов, которые путешествовали вместе с ней, а также присоединившегося к ним инкогнито австрийского императора Иосифа II .
В настоящее время авторство легенды приписывается саксонскому дипломату Георгу Гельбигу. Как считается, впервые легенда была опубликована анонимно, впоследствии - в книге-памфлете Г. А. Гельбига «Потёмкин Таврический» (русский перевод - «Пансалвин - князь тьмы»). В эта книга была издана на русском, вызвав возмущение ещё живых родственников Потёмкина . На самом деле рассказы о бутафорских деревнях, написанных на щитах, и поселянах, приведенных к «месту жительства» за много верст, встречаются в европейских сочинениях о России и Екатерине II задолго до издания указанного труда. Французский путешественник Форсия де Пилес, побывавший в России в 1791-1792 гг. и опубликовавший материалы спустя четыре года, кратко касаясь путешествия императрицы в Крым, в частности, писал, что, как любого государя, её часто обманывали, и в этом путешествии она всему радовалась и восхищалась, не зная, что «дороги были починены тогда только, когда сделалось известно об её отъезде; что оные многочисленные деревни, предмет её восхищений, были созданы для проезду её и разрушены в тот же день, и несчастные крестьяне, пришедшие за тридцать и сорок лье, чтоб стать по сторонам пути и жить в оных домах в продолжение нескольких дней, были отосланы восвояси. То было изобретение гения Потемкина, который сумел таковою хитростью нового рода убедить свою монархиню, что страна, почитаемая пустынею, процветает».
Файл:Григорий Потемкин показывает Екатерине II мнимые поселения.jpg
Григорий Потемкин показывает Екатерине II мнимые поселения
Спустя несколько лет вышло также французское произведение авторства Ж. Ш. Тибо (Лаво)"Тайные истории любви Екатерины II и её любовников". Это сборник фантастических историй о интимной жизни императрицы, и всерьез его воспринимать не стоит. Но в главе о путешествии в Крым автор сообщает опять о декоративных поселениях, написанных на холсте, мешках с песком, изображавших полные зерна амбары, и несчастных крестьянах, пригнанных на большое расстояние, чтоб изображать населенные деревни.
Предание о «потемкинских деревнях» могло [ ] появиться благодаря использованию щитов, изображавших вымышленные сооружения, что вообще характерно для того времени (можно вспомнить украшения Царскосельской дороги на пути следования Генриха Прусского в 1770, изображавшие горы с извержением вулкана и архитектурные сооружения), удаленности маршрута от столичных городов, когда у зрелищ не было большого количества образованных зрителей, и большому количеству недоброжелателей Потемкина.
Саксонский дипломат Георг Гельбиг, который по делам службы находился в Петербурге при дворе Екатерины II, в 1787 году вместе с императрицей отправился в путешествие в далекий Крым. По возвращении он анонимно написал статью в немецком журнале «Минерва», в которой сообщил, что виденные им в пути селения были якобы только намалеваны на досках. Эти нарисованные деревни построены князем Потёмкиным. С того времени сложилось устойчивое выражение «потёмкинские деревни» в значении показухи, очковтирательства. Но неужели Екатерина и сопровождавшие её лица были настолько глупы, что не заметили обмана?
Григорий Александрович Потёмкин (1739-1791). Неизвестный художник. 1847 г.
Саксонский дипломат не любил Россию. Ему не нравилось житье в ней, её обычаи и порядки. Его отнюдь не приводило в восторг сближение России с Западом и раздражало, что эта мужицкая страна за короткий срок сумела победить Турцию, завоевала огромные территории на юге, вышла к морю и успела построить там военный флот. Необразованная держава могла угрожать просвещенной Европе. А кто такой Потёмкин? Да он не кто иной, как «князь тьмы», казнокрад, мздоимец, лжец, который создал декорации на пути следования императорских карет.
В статье Гельбиг писал также о том, что, по его наблюдениям, во время поездки императрицы жителей одной деревни и их скот перегоняли к другой, чтобы показать ехавшим, что деревни обитаемы, у жителей есть мясо, молоко, средства к существованию. Гельбиг запустил в международный оборот миф о «потёмкинских деревнях». И этот миф с его подачи стал трактоваться как реальность. В вышедшей затем книге-памфлете «Потёмкин Таврический», в русском переводе её название «Пансалвин-князь тьмы», Гельбиг живописал свои впечатления, чем позднее вызвал большое недовольство в России.
На самом деле всё было совершенно не так. Поездку в Крым императрица и её фаворит князь Григорий Потёмкин запланировали ещё в 1780 году. Екатерине очень хотелось посмотреть новые земли, особенно Малороссию, Тавриду, Крым. Она мечтала увидеть Чёрное море, кипарисы, подышат воздухом олеандров. Князь Потёмкин рассказывал о прекрасном тёплом климате, о растущих в изобилии плодовых деревьях, фруктах, ягодах. Он поделился своими обширными планами по преобразованию этого края, строительстве новых городов, поселений, крепостей от набегов турок. Екатерина II с ним согласилась, выделила средства, и Потёмкин приступил к работам. Он был неуёмной личностью, хватался за многое, не всё у него получалось так, как хотелось, но все же он сумел заложить несколько городов, которые развивались по плану и наполнялись приезжими.
В 1785 году на юг отправился граф Кирилл Разумовский, последний украинский гетман. Он посетил Херсон, основанный Потёмкиным в 1778 году, осмотрел крепость и верфь, затем посетил военное укрепление (будущий город Николаев), основанное также Потёмкиным в 1784 году, которое должно было стать мощной морской и кораблестроительной базой русского флота. Побывал он также в Екатеринославле на Днепре. Этот город, по замыслу императрицы, должен был стать третей столицей Российской империи. Разумовский отмечал, что эти города удивляют своим «лепоустройством».
На месте прежней пустыни через каждые 20-30 вёрст появлялись деревни. Потёмкин, уловив желание своей повелительницы, старался сделать Екатеринослав не просто губернским городом, но похожим на столичную метрополию. Он запланировал возвести там университет, построить консерваторию, наладить работу десятка фабрик. Он агитировал людей ехать туда, осваивать новые земли. И люди ехали и осваивали.
В конце 1786 года Екатерина выразила, наконец, пожелание отправится в поездку летом следующего года. Потёмкину пришлось торопиться. Ему хотелось поразить императрицу разными свершениями на юге. Он много сил отдал укреплению Черноморского флота. Создал поселения-укрепления для русской армии. На места отправлялись военные и служивые люди, создавались новые поселки, деревни.
Осенью 1786 года Потёмкин разработал примерный маршрут поездки: из Петербурга на Смоленск, от него на Чернигов и Киев, затем Екатеринослав, Херсон, Бахчисарай, Севастополь, Судак, Феодосия, Мариуполь, Таганрог, Азов, Белгород, Курск, Орёл, Тула, Москва и далее на Санкт-Петербург. Всего расстояние примерно 5657 вёрст (около 6000 километров), из них по воде 446 вёрст, в том числе по Днепру. Тогда же князь отдал приказ полкам русской армии расположиться в местах маршрута путешествия императрицы и приглашенных гостей, тем самым обеспечивая безопасность передвижения императорской экспедиции и имея на местах солдат для выполнения отдельных подготовительных работ. Только возле Киева сосредоточилась армия под командованием П.А. Румянцева числом 100 тысяч.
Аллегория «Путешествие Екатерины II по югу Российской империи в 1787 году». Неизвестный художник. Кон. XVIII в.
2 января 1787 года из Санкт-Петербурга двинулся «императорский поезд»: 14 карет, запряжённых множеством лошадей, 124 саней с кибитками и 40 запасных саней, 3 тысячи человек. Впереди ехали рослые казаки, сопровождала «поезд» конная гвардия. Сама императрица сидела в карете, рассчитанной на 12 персон, которую тянули 40 лошадей. Среди её высоких иностранных гостей был инкогнито австрийский император Иосиф II, личный друг русской императрицы и её союзник. Ехал там также и саксонский дипломат Георг Гельбиг.
По мере приближения к югу по дороге стали появляться небольшие деревни, чисто одетые крестьяне, рядом мирно пасшийся скот. Потёмкин конечно постарался. Он показывал высоким гостям все только самое лучшее, поэтому заранее проехал по всему маршруту следования. Приказал починить дома, покрасить фасады, украсить гирляндами, переодеть крестьян в новое плате. И просил всех улыбаться и махать платочками. Но никаких лубочных построений в пути не было.
До Крыма «императорский поезд» добрался в самом конце мая. Специально к его прибытию в Старом Крыму был построен небольшой дворец. Екатерину и сопровождавших её лиц встречал Таврический полк, который отдал ей честь и преклонил перед ней свои штандарты. Весь вечер играли трубы, били литавры. После салюта и музыки императрицу пригласили пить чай в специальном павильоне, построенном в восточном стиле с фонтаном. Австрийский император не мог сдержать своих эмоций при виде таких новшеств: «Господин приказывает, рабы выполняют , - завистливо заметил он. - Екатерина может потратить столько, сколько пожелает. Мы - нищие! Ни в Германии, ни во Франции никто не может себе позволить того, что делается здесь русскими…»
Иосиф отразил потаенное настроение многих европейских монархов, завидовавших России, сумевшей приобрести столь важные территории, увеличив тем самым свое могущество и политический вес. Особенно Екатерину и её гостей поразил вид города-гавани Херсона, где цвели виноградники, можно было попробовать виноградного вина. Ещё больше восхитил Севастополь, в бухте которого располагалась парусная эскадра-15 больших и 20 малых судов. Это было наглядное доказательство того, что Потёмкин заботился о развитии морского флота, по-настоящему взялся за преобразование края.
Екатерининская миля на северной стороне Севастополя
Екатерининские мили-памятники и архитектуры, дорожные знаки, построенные в 1784-1787 гг. на предполагаемом пути следования императрицы Екатерины Великой.
После осмотра Крыма многие дипломаты уехали к себе домой, чтобы рассказать об увиденном. Князь Потёмкин довёз императрицу до Харькова, где ему надлежало с ней расстаться. При прощании императрица выразила ему благодарность за содеянное и наградила его титулом «князь Таврический».
Екатерина многое хотела и многое планировала, но политическая ситуация неожиданно изменилась, увы, не в лучшую сторону. Турции, точнее Османской империи, ее правителям, абсолютно не понравилось такое обустройство России на юге. Правители Турции жаждали вернуть себе земли, которые отошли к России после русско-турецкой войны 1768-1774 годов, в том числе и Крым.
И вот тут-то австрийский император Иосиф II вспомнил о былом гостеприимстве Екатерины и встал на её сторону. Роль полководца взял на себя Потёмкин. В тот же 1787 год ему пришлось собирать войска, теперь на отпор врагу, на изгнание его с завоеванных с таким трудом территорий.
Война закончилась в 1792 году победой России и заключением Ясского мира. Заметную роль в победе сыграли созданные Потёмкиным новые деревни и города: Херсон, Николаев, Севастополь, Екатеринослав.
Екатерининский собор в Херсоне, основанный Потёмкиным, где он похоронен
Одним из важнейших достижений Григория Потемкина следует называть создание военного флота на Чёрном море, который изначально строился второпях, из фактически плохого и даже негодного материала, но в русско-турецкой войне оказал неоценимые услуги. Кроме того, Потемкин рационализировал и форму солдат и офицеров. К примеру, он искоренил моду на косички, букли и пудру, ввел в форму легкие и тонкие сапоги.
Также Григорий Александрович разработал и внедрил в пехотных войсках четкую структуру частей, что позволило значительно увеличить маневренность, скорость проводимых операций, меткость одиночного огня. Потемкина очень любили рядовые солдаты, так как он ратовал за гуманность отношения офицеров к подчиненным.
К примеру, улучшилось снабжение и санитарные нормы для рядового состава, а за использование солдат в частных работах, что было чуть ли не нормой, виновные несли строжайшее, часто публичное наказание. Таким образом, благодаря Григорию Потемкину в русской армии стал наводиться хотя бы относительный порядок.
По материалам:
https://24smi.org/celebrity/3091-grigorii-potiomkin.html.
https://russiapedia.rt.com/of-russian-origin/potemkinskie-derevni.
Сто великих тайн мира. М.: Вече, 2010.
Фразеологизм «Потемкинские деревни» прочно вошел в обиход, как символическое толкование очковтирательства, показушности, надувательства. Словосочетание существует уже без малого 250 лет, со времен исторической поездки императрицы Екатерины Второй в Крым. Путешествие состоялось 1787 году, после окончания войны с Османской империей, по результатам которой к России присоединились территориии к северу от Тавриды, под общим названием Новороссия.
Фаворит Екатерины Григорий с которым императрица была в близких отношениях и, как утверждают историки, даже заключила с ним брак, решил поразить возлюбленную небывалым по размаху зрелищем. На всем пути царственного кортежа были выстроены во множестве декоративные избы, сельские дома и всевозможные присутствия, церкви, соборы и часовни. На полях трудились сотни крестьян, на лугах паслись тучные стада по деревенским улицам бегали дети. Но все это носило откровенно бутафорский характер, дома были нарисованными, стада коров перегонялись с одного места на другое во время ночлега императрицы и ее свиты. На пути следования кортежа императрицы возникала очередная «потемкинская деревня».
Крестьянские семьи также переезжали под покровом темноты на новое место расположения. Екатерина Вторая была поражена богатством земель и огромным количеством деревенского люда, который неустанно кланялся ей на всем пути следования. Подобные ухищрения случались на Руси и раньше, каждый губернатор старался скрыть по мере возможности огрехи в своей вотчине, приукрасить действительность, где закрыть высоким заборов неказистые дома, где проложить новую дорогу перед приездом начальства. А так как вышестоящие чиновники приезжали довольно часто, то «потемкинские деревни» возникали, то тут, то там.
Однако такое масштабное представление, какое устроил князь Григорий Потемкин, было совершенно уникальным и по размаху и по средствам, вложенным в мероприятие. Все оплачивалось из государственной казны, а стоили «потемкинские деревни» не один миллион казенных денег. Самым дорогим подарком императрице был праздничный салют с фейерверком на Севастопольском рейде, где Екатерина Вторая увидела Черноморский флот во всей его красе, но корабли тоже в большинстве были нарисованными. Тем не менее картина благополучия на всем пути царского кортежа от Киева и до Севастополя получила достойное завершение в виде торжественного обеда на галерее дворца в Инкермане с видом на Севастопольскую бухту.
Палили, фейерверки один за другим взлетали в вечернее небо, праздник был в самом разгаре. На следующий день императрица осмотрела город Севастополь. Новые улицы и кварталы ей показывали издали, фасады зданий были завешены полотнами с нарисованной архитектурой, «потемкинские деревни» стали частью Севастополя. Екатерина с удивлением заметила: «…еще три года назад здесь ничего не было, а сейчас я вижу красивый город, большую флотилию, гавань, пристань. Надо отдать должное князю Потемкину за его неустанную заботу о государстве и прозорливость в делах...». Знатный француз, граф Сегюр, сопровождавший императрицу в ее крымской поездке, писал: «уму непостижимо, как князь Потемкин за столь короткое время сумел выстроить город, построить корабли, соорудить крепости и собрать столько людей на государственную службу».
К сожалению, сейчас людям вспоминается не сам князь Потемкин и его поистине великий вклад в развитие государства, а «потемкинские деревни», происхождение которых сомнительно.
Откуда пошел фразеологизм
Трудно назвать выражение русского языка, имеющее более противоречивую историю. Как возникло выражение "потемкинские деревни"? Чтобы оно прижилось, потребовалось поверить в изрядно перевранный отрезок нашей истории. Выражение "потемкинская деревня" принято употреблять, когда ведут речь о показном блеске, обмане и очковтирательстве. Оно прочно вошло в русский язык. Об обманщике, втирающем очки, говорят, что он строит потемкинские деревни. Значение фразеологизма - "лучше говорить правду, чем приукрашивать неприглядную картину". Идиома родилась во времена, когда князь Потемкин был губернатором южных областей России и Крыма. Строительство городов на недавно присоединенных к России землях пожирало огромные деньги и вызывало критику недоброжелателей князя.
Инспекция Екатерины
Разберем, что же такое "потемкинские деревни", значение и происхождение фразеологизма. Екатерина II решила лично посетить полуостров Крым и южные области и ознакомиться с положением дел в Новороссии. Именно такое название получили только что присоединенные к России земли Причерноморья. Эту поездку, которая состоялась в 1787 году, императрица предприняла в сопровождении двора, самого князя Потемкина и множества иностранных послов. Часть из иностранных очевидцев поездки делилась впечатлениями об этом путешествии. Эту информацию использовали впоследствии зарубежные авторы, не принимавшие участия в вояже.
В некоторых из таких публикаций описывалась история про то, как Потемкин, желая ввести в заблуждение императрицу в ходе ее поездки, приказал в срочном порядке выстроить по пути ее следования фиктивные деревни. Якобы они состояли из одних только декораций, а увиденные на улицах люди согнаны были для видимости. Эта затея позволила князю укрепить императрицу в убеждении, что государство процветает, и за этим красивым фасадом скрыть от государыни многомиллионные растраты. Поговаривали, что самим Потемкиным присвоена сумма в три миллиона рублей.
Следуя по дороге, императрица видела радующие глаз картины. Солидные дома, нарядно одетые сельчане, радостно приветствующие кортеж. На полях пасутся коровьи стада, в амбарах полно зерна. Картина всеобщего благоденствия. Обрадованная и благодарная императрица осыпала покорителя Крыма Потемкина благодеяниями. Она не поняла, что все селения, мимо которых она проезжала, - на самом деле лишь декорации. Коровьи стада - в реальности одно стадо, которое перемещалось на новый участок, пока Екатерина спала. В мешках с зерном было не зерно, а песок. Всех сельчан красиво одели, а когда императрица проехала, они были вынуждены расстаться с пышными одеждами. Так появилась новая идиома. Выражение «потемкинские деревни» означает фикцию, то, чего на самом деле нет. Оно стало нарицательным. Каждая такая потемкинская деревня — пример мнимого блеска и показного благоденствия.
Растиражированная ложь
Документальные исследования показывают, что это фальсификация. Эту неправду про «картонные деревни» и «мошенника Потемкина» распространяют многочисленные опусы о не чуждой разнообразным удовольствиям императрице. Подобные рассуждения фигурируют и в исторических исследованиях, и даже в отечественных энциклопедиях. При этом, не имея достоверной информации, авторы заметок о Потемкине говорят «будто бы» и «якобы». Академик Панченко, проведя исследование множества описаний путешествий в те годы, не нашел ни одной ссылки на это явление.
Потемкин и Новороссия
Облеченный исключительными полномочиями, Потемкин начал воплощать в жизнь план освоения, обживания и укрепления военных рубежей южной части России. Он довольно быстро получил чин генерал-аншефа и вошел в Военную коллегию и Государственный совет, был пожалован княжеским титулом.
В 1775 г. Потемкин заложил основы запорожского казачьего войска, подчиняющегося короне Российской империи. В 1776 г. он становится, по сути, правителем юга России, генерал-губернатором Новороссийской, Астраханской и Азовской губерний. Потемкин раздумывает над возможностями борьбы с Турцией с амбициозной целью полной ликвидации турецкого государства и возрождения Византийской империи. В устье Днепра князь закладывает Херсон с верфью для строительства кораблей, осуществляет руководство строительством Екатеринослава (сейчас Днепропетровск), военными действиями России на Кавказе. Он управляет всем югом России, вплоть до Каспийского моря.
Имеется множество документальных свидетельств того, какой объем разноплановой работы был выполнен Потемкиным в рамках управления новыми территориями. Конечно, в его проектах порой ощущается некоторая поспешность, избыточная самооценка и постановка труднодостижимых целей. Он словно специально ставил себе планку, превышающую человеческие возможности:
- строительство новых населенных пунктов;
- завоз колонистов;
- создание условий для занятия сельским хозяйством;
- развитие виноградарства;
- строительство школ, заводов;
- кораблестроение.
Все эти проекты - далеко не полный список того, что предпринималось. Причем все делалось без детальной проработки в глобальных масштабах. Не давалось пощады никому, вкладывались значительные денежные и людские ресурсы. Кое-что не было доведено до конца, что-то так и осталось в планах. Воплотить удалось лишь небольшую часть поистине глобальных проектов Потемкина. Но все равно сделанное им поражает воображение.
Строительство Севастополя
Свершения князя Потемкина в Новороссии выдвигают его в ряд крупнейших политиков Европы XVIII века. Он был наиболее могущественным лицом России того времени. Многое из того, что было им создано, сохранилось до наших дней, поскольку в его деятельности было меньше всего показной мишуры. Инспекционная поездка в Севастополь была предпринята всего через три года после начала строительства города. А между тем участникам этой поездки были предъявлены порт и 40 военных судов, которые салютовали в честь Екатерины. Осмотр столь быстро появившихся укреплений, причалов, судостроительных верфей, а в городе - церквей, больниц и школ чрезвычайно поразил всех гостей.
Севастополь - лишь одна грань деятельности Потемкина. Он совершил целую череду деяний, которые достойны уважения и памяти.
Лишь малую часть запланированного удалось реализовать. Однако многое из того, что начал он, живо и поныне.
Закладка Николаева
Свидетельством свершений князя стали записки некоей англичанки-учительницы Мери Гатри, объективно описывающей поездку по Южной России, которую обустраивал Потемкин.
До нас дошло ее описание Николаева через 5 лет после основания. Она высоко оценивает новые улицы города, поразительной длины и ширины, на которых помещалось шестьсот домов. Помимо этого, было множество хижин и построек для матросов. Очень красивое здание адмиралтейства с находящимися при нем доками.
Все, что нужно для постройки и содержания флота. Население города достигает почти 10 тысяч человек.
Откуда взялись лживые слухи
Измышления о том, что все созданное Потемкиным - сплошная "потемкинская деревня", появились через некоторое время после поездки императрицы в Крым.
А уже после ее смерти немецкий писатель И. Г. Зейме написал биографию Екатерины. В то же время вышла в свет и биография Потемкина, написанная в жанре пасквиля без авторства. Позднее оказалось, что автор - саксонский дипломат Гельбиг. Его лживые записки стали популярными и легли в основу клеветы, посмертно возводимой на Потемкина.
Его доброе имя смог защитить лишь спустя полтора века ученый Г. Соловейчик, написав первую правдивую биографию князя. Однако восстановленное доброе имя князя Потемкина, не строившего «потемкинские деревни», значение фразеологизма не поменяло.
Реакция завистников
Как случилось, что история с «картонными деревнями» вызвала доверие не только иностранцев, но и россиян, в том числе придворных? Ответ на это дает важное положение, занимаемое Потемкиным при дворе. Фавориты Екатерины никогда не испытывали недостатка в недоброжелателях. Особенно велика была ненависть к Потемкину, который влиял на российскую политику. Завистники надеялись, что Крымская командировка означает отставку. Однако, убедившись, что он не утратил влияния на Екатерину и многого достиг в своих начинаниях, враги воспылали еще большей злобой, поддерживая все наветы.
Реакция Екатерины
Екатерина не могла не видеть козней против князя Потемкина. Это положение вызывало у нее досаду, но нисколько не уменьшало благодарности Потемкину. Уже одна такая «потемкинская деревня», как Севастополь, способна утихомирить самых активных злопыхателей. После южного вояжа императрица еще много раз писала Потемкину благодарственные письма.
