О творчестве Николая Гумилёва и проблемах его изучения. Николай Гумилев: биография

Тема урока: «Николай Гумилёв. Обзор раннего творчества. «Цех поэтов».

Проблема жизнетворчества».

Учитель расскажет о раннем творчестве Н. Гумилева.

Герои его произведений - необычные и удивительные персонажи.

На уроке проводиться анализ стихотворений, в которых отражается мировоззрение автора, его характер.

Тема: Русская литература XX века

Урок: Николай Гумилёв. Обзор раннего творчества. «Цех поэтов».

Проблема жизнетворчества

Все в себе вмещает человек который любит мир и верит в Бога. Н. Гумилев

Я заблудился навеки... в слепых переходах пространств и времен. Н. Гумилев

Николай Степанович Гумилев родился в Кронштадте 3 (15) апреля 1886 года. Отец его, Степан (Стефан) Яковлевич служил врачом в военном флоте. Мать, Анна Ивановна, урожденная Львова, была из старинного дворянского рода.

Детские годы будущий поэт провел в Царском Селе, потом вместе с родителями жил некоторое время в Тифлисе (именно там в 1902 году появилось в печати его первое стихотворение). С детства Гумилёв был слабым и болезненным ребёнком: его постоянно мучили головные боли, он плохо реагировал на шум. Несмотря на это часто участвовал в играх со сверстниками, где постоянно старался руководить. Но общению с детьми он предпочитал одиночество или общество животных - «рыжей собаки», попугая, морских свинок. А ещё писал стихи…

Я в лес бежал из городов… Я в лес бежал из городов, В пустыню от людей бежал… Теперь молиться я готов, Рыдать, как прежде не рыдал.

Вот я один с самим собой… Пора, пора мне отдохнуть: Свет беспощадный, свет слепой Мой выпил мозг, мне выжег грудь.

Я грешник страшный, я злодей: Мне Бог бороться силы дал, Любил я правду и людей; Но растоптал я идеал…

Я мог бороться, но как раб, Позорно струсив, отступил И, говоря: «Увы, я слаб!» - Свои стремленья задавил…

Я грешник страшный, я злодей… Прости, Господь, прости меня. Душе измученной моей Прости, раскаянье ценя!..

Есть люди с пламенной душой, Есть люди с жаждою добра, Ты им вручи свой стяг святой, Их манит и влечет борьба. Меня ж прости!..» 8.09.1902.

В 1903 году семья Гумилевых вернулась в Царское Село и поэт поступил в гимназию, директором которой был И.Ф. Анненский.

В 1906, после окончания гимназии, Гумилев уезжает в Париж, где слушает лекции в Сорбонне и заводит знакомства в литературно-художественной среде. Предпринимает попытку издания журнала «Сириус», в трех вышедших номерах которого печатается под собственной фамилией и под псевдонимом Анатолий Грант. Посылает корреспонденции в журнал «Весы», газеты «Русь» и «Раннее утро». В Париже, и тоже в издании автора, вышел второй сборник стихов Гумилева - «Романтические стихи» (1908), посвященный А. А. Горенко. Первые сборники Н. С. Гумилева: «Путь конквистадоров» (1907) и «Романтические цветы» (1909). Здесь появились узнаваемые стихи символистской поэзии (аскетичный стиль, герой-воин). Эти стихи были неоромантическими.

Рис. 3. Памятник конкистадору в Сан-Антонио ()

Сады моей души всегда узорны,

В них ветры так свежи и тиховейны,

В них золотой песок и мрамор черный,

Глубокие, прозрачные бассейны.

Растенья в них, как сны, необычайны,

Как воды утром, розовеют птицы,

И - кто поймет намек старинной тайны?-

В них девушка в венке великой жрицы.

Глаза, как отблеск чистой серой стали,

Изящный лоб, белей восточных лилий,

Уста, что никого не целовали

И никогда ни с кем не говорили.

И щеки - розоватый жемчуг юга,

Сокровище немыслимых фантазий,

И руки, что ласкали лишь друг друга,

Переплетясь в молитвенном экстазе.

У ног ее - две черные пантеры

С отливом металлическим на шкуре.

Взлетев от роз таинственной пещеры,

Ее фламинго плавает в лазури.

Я не смотрю на мир бегущих линий,

Мои мечты лишь вечному покорны.

Пускай сирокко бесится в пустыне,

Сады моей души всегда узорны.

1907, Париж

В этом стихотворении противопоставление внутреннего и внутреннего мира автора.

Написан пятистопным ямбом.

Осенью совершает свою первую поездку на Восток - в Египет. Поступает на юридический факультет столичного университета, вскоре переводится на историко-филологический. В это время знакомиться с В. Ивановым. В 1909 принимает деятельное участие в организации нового издания - журнала «Аполлон», в котором в дальнейшем, до 1917 года, печатал стихи и переводы и вел постоянную рубрику «Письма о русской поэзии».

В конце 1909 года Гумилев на несколько месяцев уезжает в Абиссинию, а вернувшись, издает новую книгу - «Жемчуга» . Содержание этого сборника стихов:

1. «Жемчуг черный»

2. «Жемчуг серый»

3. «Жемчуг розовый»

4. «Романтические цветы»

Сборник « Жемчуга» становиться самым декадентским в творчестве Н. Гумилева.

На полярных морях и на южных,

По изгибам зеленых зыбей,

Меж базальтовых скал и жемчужных

Шелестят паруса кораблей.

Быстрокрылых ведут капитаны,

Открыватели новых земель ,

Для кого не страшны ураганы,

Кто изведал мальстремы и мель.

Чья не пылью затерянных хартий -

Солью моря пропитана грудь,

Кто иглой на разорванной карте

Отмечает свой дерзостный путь

И, взойдя на трепещущий мостик,

Вспоминает покинутый порт,

Отряхая ударами трости

Клочья пены с высоких ботфорт,

Или, бунт на борту обнаружив,

Из-за пояса рвет пистолет,

Так, что сыпется золото с кружев,

С розоватых брабантских манжет.

Корабли в этом стихотворении одушевленные.

25 апреля 1910 Николай Гумилев венчается с Анной Горенко (разрыв их отношений произошел в 1914 году).

Осенью 1911 создается «Цех поэтов», манифестировавший свою автономию от символизма и создание собственной эстетической программы (статья Гумилева «Наследие символизма и акмеизм», напечатанная в 1913 в «Аполлоне»). Первым акмеистическим произведением считали в Цехе поэтов поэму Гумилева «Блудный сын» (1911), вошедшую в его сборник «Чужое небо» (1912).

Рис. 7. Третья книга стихов Н. Гумилева. Чужое небо ()

В это время за Гумилевым прочно укрепилась репутация «мастера», «синдика» (руководителя) Цеха поэтов, одного из самых значительных современных поэтов.

Рис. 8. Журнал «Цеха поэтов» «Новый гиперборей» № 1 ()

Для акмеистов было важно сделать мир в стихах осязаемым.

Новые идеи Гумилева были раскритикованы современниками. Отличиялирики Н.С. Гумилева, по мнению В. Жирмунского:

отсутствие эмоциональных откровений,

приглушение лирического начала,

интерес к повествовательным жанрам,

стремление к лаконичной отточенной фразе.

Весной 1913 в качестве начальника экспедиции от Академии Наук Гумилев уезжает на полгода в Африку (для пополнения коллекции этнографического музея), ведет путевой дневник (отрывки из «Африканского дневника» публиковались в 1916, более полный текст увидел свет в недавнее время).

Гумилев в это время считают признанным поэтом. Он высокомерно и холодно вел себя с другими. Многих удивляло его самообладание, уверенность. Он ищет опасности: сам просится в действующую армию.

Список литературы

1. Чалмаев В.А., Зинин С.А. Русская литература ХХ века.: Учебник для 11 класса: В 2 ч. – 5 –е изд. – М.: ООО 2ТИД « Русское слово – РС», 2008.

2. Агеносов В.В. Русская литература 20 века. Методическое пособие М. «Дрофа», 2002

3. Русская литература 20 века. Учебное пособие для поступающих в вузы М. уч.-науч. Центр «Московский лицей»,1995.

Н Гумилев (коллекция материала) ().

Презентация «Творчество Гумилева» ().

Видео

Памяти Николая Степановича Гумилева (1886 - 1921)

Николай Степанович Гумилев родился в 1886 году в Кронштадте в семье корабельного врача. В 1906 он окончил Николаевскую Царскосельскую гимназию.

Первое стихотворение Гумилева «Я в лес бежал из городов...» было опубликовано в 1902 в «Тифлисском листке», первая книга «Путь конквистадоров» - в 1905. С тех пор поэтические сборники следовали один за другим: 1908 - «Романтические цветы», 1910 - «Жемчуга».

...Юноша был тонок, строен, в элегантном университетском сюртуке с очень высоким, темно-синим воротником (тогдашняя мода), и причесан на пробор тщательно. Но лицо его благообразием не отличалось: бесформенно-мягкий нос, толстоватые бледные губы и немного косящий взгляд (белые точеные руки я заметил не сразу). Портил его и недостаток речи: Николай Степанович плохо произносил некоторые буквы, как-то особенно заметно шепелявил, вместо «вчера» выходило у него — «вцера»

С. К. Маковский. "На Парнасе серебряного века"

У камина

Наплывала тень... Догорал камин, Руки на груди, он стоял один, Неподвижный взор устремляя вдаль, Горько говоря про свою печаль: "Я пробрался в глубь неизвестных стран, Восемьдесят дней шел мой караван; Цепи грозных гор, лес, а иногда Странные вдали чьи-то города, И не раз из них в тишине ночной В лагерь долетал непонятный вой. Мы рубили лес, мы копали рвы, Вечерами к нам подходили львы. Но трусливых душ не было меж нас, Мы стреляли в них, целясь между глаз. Древний я отрыл храм из-под песка, Именем моим названа река. И в стране озер пять больших племен Слушались меня, чтили мой закон. Но теперь я слаб, как во власти сна, И больна душа, тягостно больна; Я узнал, узнал, что такое страх, Погребенный здесь, в четырех стенах; Даже блеск ружья, даже плеск волны Эту цепь порвать ныне не вольны..." И, тая в глазах злое торжество, Женщина в углу слушала его.

<1911>

1912 - «Чужое небо», 1916 - «Колчан», 1918 - «Костер», «Фарфоровый павильон» и поэма «Мик», 1921 - «Шатер», «Огненный столп».
«Темно-зеленая, чуть тронутая позолотой книжка, скорей даже тетрадка Николая Гумилева прочитывается быстро. Вы выпиваете её, как глоток зеленого шартреза» , - писал Ин. Анненский в рецензии на «Романтические цветы».

Каждая публикация Гумилева резко критиковалась современниками. Так, Вяч. Вс. Иванов рекомендовал читателям не обставлять знакомство с ним «академически, в хронологическом порядке первых сборников, которые могут только от него оттолкнуть...». Он предлагает сразу открыть «Огненный столп», начиная разговор непосредственно с «Заблудившегося трамвая» - самого знаменитого стихотворения книги, и в дальнейшем останавливаясь исключительно на позднем Гумилеве, его связях как с русской, так и с мировой культурой.
Вяч. Иванов, с легкостью перемещаясь вслед за своим героем во времени и пространстве, естественно, касается и отношений Гумилева с русским символизмом, с Блоком в частности. Тщательно фиксируя и подробно разбирая совпадения между поэтами, Иванов почему-то оставляет в стороне полемику между ними, в последние годы особенно напряженную. И интересную читателям прежде всего потому, что именно в этой полемике Гумилев обретает отчетливый гражданский темперамент, в чем ему принято - с легкой руки того же Блока - решительно отказывать.

Гумилев считал Блока величайшим современным поэтом, учился у него, но был резко не согласен с важнейшими идеями Блока, получившими завершение после революции. И это несогласие выплескивалось не только в прямые, спонтанно вспыхивающие споры, о которых в один голос вспоминают современники, но и в стихи, потом составившие «Огненный столп».

Гумилев был приверженцем идей акмеизма (от греч. a k m e - высшая степень чего-либо, цветущая сила) - течения в русской поэзии 1910-х. Акмеизм провозгласил освобождение поэзии от символистских порывов к «идеальному», от многозначности и текучести образов, усложненной метафоричности, возврат к материальному миру, предмету, стихии «естества», точному значению слова. Этому течению присущи модернистские мотивы, склонность к эстетизму, камерности, поэтизации чувств первозданного человека.

ок» («Христос сказал: убогие блаженны, завиден рок слепцов, калек и нищих...» ) отражает эти раздумья. Резко выделяясь медлительной, тяжелой интонацией на фоне брызжущих весельем стихов «Чужого неба», стихотворение как бы дает толчок той незаметной поначалу, но неуклонной переориентации, что происходит в поэзии Гумилева.

Цветение не только плоти, но в первую очередь духа («Расцветает дух, как роза мая, как огонь, он разрывает тьму, тело, ничего не понимая, слепо повинуется ему») будет все более занимать поэта, становясь темой многих поздних стихов, в одном из которых Гумилев непосредственно приходит к церковным дверям:

«Я дверь толкнул. Мне ясно было, -

Здесь не откажут пришлецу,

Так может мертвый лечь в могилу,

Так может сын войти к отцу...»

С волнением Гумилев внимает мелодиям в

«евангелической церкви»:

«А снизу шум взносился многий,

То пела за скамьей скамья,

И был пред ними некто строгий,

Читавший книгу Бытия.

И в тот же самый миг безмерность

Мне в грудь плеснула, как волна,

И понял я, что достоверность

Теперь навек обретена».

Этим «мелодиям» Гумилев внимал и раньше. Ими определялось неустанное движение его поэтического характера, та «смена душ», о которой говорится в стихотворении «Память». Ими же исподволь внушено и представление о человеческой и поэтической миссии:

«Я - угрюмый и упрямый зодчий

Храма, восстающего во мгле,

Я возревновал о Славе Отчей,

Как на небесах, и на земле».

Внимательное чтение гумилевских сборников убеждает, что поэт имел сложившуюся концепцию русск ой и европейской жизни (1921).

Гумилева не страшит перспектива перерождения «культуры» в «цивилизацию», поэт вообще не понимает, почему эти понятия надо противопоставлять. За всеми этими абстракциями он видит просто жизнь - «жестокую, милую жизнь», как говорится в стихотворении «Мои читатели», видит «родную, странную землю» - и именно они имеют для него абсолютную ценность.
Если чего и боится этот храбрый человек, то только того, что отвлеченная идея, пусть самая высокая и заманчивая, возьмет и восторжествует над жизнью, пусть жестокой, несовершенной. От чего он и предостерегает в поэме «Звездный ужас». И вовсе не случайно, что «звезды» называются там чужими, - ведь это символистские «кормчие звезды». А вот«ужас» - свой, акмеистский, гумилевский ужас, как и плач по «прежнему» времени. И это сам Гумилев вместе с одним из героев поэмы восклицает: «Горе! горе! Страх, петля и яма для того, кто на земле родился».
«Звездным ужасом» завершается «Огненный столп», последний сборник, который Гумилев составлял самолично, хотя вышел он уже после смерти поэта.

Рыцарь счастья

Как в этом мире дышится легко!

Скажите мне, кто жизнью недоволен,

Скажите, кто вздыхает глубоко,

Я каждого счастливым сделать волен.

Пусть он придёт, я расскажу ему

Про девушку с зелёными глазами,

Про голубую утреннюю тьму,

Пронзённую лучами и стихами.

Пусть он придёт! я должен рассказать,

Я должен рассказать опять и снова,

Как сладко жить, как сладко побеждать

Моря и девушек, врагов и слово.

А если всё-таки он не поймёт,

Мою прекрасную не примет веру

И будет жаловаться в свой черёд

На мировую скорбь, на боль — к барьеру!

июнь 1917

«Я знаю главные темы Гумилева. И главное - его тайнопись. В последнем издании Струве отдал его на растерзание двум людям, из которых один его не понимал (Брюсов), а другой (Вяч. Иванов) - ненавидел. Невнимание критиков (и читателей) безгранично. Что они вычитывают из молодого Гумилева, кроме озера Чад, жирафа, капитанов и прочей маскарадной рухляди? Ни одна его тема не прослежена, не угадана, не названа. Чем он жил, к чему шел? Как случилось, что из всего вышеназванного образовался большой замечательный поэт, творец стихотворений: «Памяти», «Шестого чувства», «Трамвая».
Фразы вроде «Я люблю только «Огненный столп»», отнесение стих «Рабочий» к годам Революции и т.д. ввергают меня в полное уныние, а их слышишь каждый день... Дело в том, что и поэзия, и любовь были для Гумилева всегда трагедией. Оттого и «Волшебная скрипка» перерастает в «Гондолу».
Оттого и бесчисленное количество любовных стихов кончается гибелью (почти все «Ром цветы»), а война была для него эпосом, Гомером. И когда он шел в тюрьму, то взял с собой «Илиаду»».

Анна Ахматова, 1963

ШЕСТОЕ ЧУВСТВО

Прекрасно в нас влюбленное вино

И добрый хлеб, что в печь для нас садится,

И женщина, которою дано,

Сперва измучившись, нам насладиться.

Но что нам делать с розовой зарей

Над холодеющими небесами,

Где тишина и неземной покой,

Что делать нам с бессмертными стихами?

Ни съесть, ни выпить, ни поцеловать.

Мгновение бежит неудержимо,

И мы ломаем руки, но опять

Осуждены идти всё мимо, мимо.

Как мальчик, игры позабыв свои,

Следит порой за девичьим купаньем

И, ничего не зная о любви,

Все ж мучится таинственным желаньем;

Как некогда в разросшихся хвощах

Ревела от сознания бессилья

Тварь скользкая, почуя на плечах

Еще не появившиеся крылья;

Так век за веком - скоро ли, Господь? -

Под скальпелем природы и искусства

Кричит наш дух, изнемогает плоть,

Рождая орган для шестого чувства.
1921

Гумилев был бездоказательно причислен к участникам контрреволюционного заговора . Его участие в заговоре строятся лишь на двух упоминаниях - Одоевцевой и Таганцева. Одоевцеву, впрочем, не допрашивали. А Таганцев в показаниях дважды говорил о близости Николая Гумилева к советским идеям. Однако, следователь Якобсон записал: «Гражданин Гумилев утверждал курьеру финской контрразведки, что Гумилев связан с группой интеллигентов, которой последний может распоряжаться и которая в случае выступления готова выйти на улицу для активной борьбы с большевиками, желал бы иметь в распоряжении некоторую сумму для технических надобностей». Николай Степанович умел создавать мифы, а еще не боялся смерти, она казалась ему занимательной. Никто не стал защищать Гумилева (кроме Горького, у которого ничего не вышло), никто даже не установил, а участвовал ли поэт, в котором Честертон незадолго до ареста увидел коммуниста, в Таганцевском заговоре. Герой, одержимый любовью к слову, красоте, опасностям и странствиям - Гумилев накликал смерть. Гумилева

24 августа 1921 года Николай Степанович Гумилев был расстрелян.

KazEdu.kz ›referat/28880

В духовном развитии нашего общества мы бесконечно многое потеряли в сравнении с пушкинским и гумилёвским романтизмом. Гумилёв погиб потому, что был, как и его великий предшественник, невольником чести.
Владислав Ходасевич

Послесловие

В Санкт-Петербурге историки установили точную дату гибели поэта Николая Гумилева. При работе с документами о расстрелах в период с 1918 по 1941 год, ученым удалось обнаружить отметки о выдаче поэта для исполнения смертного приговора. Гумилева расстреляли в ночь на 26 августа 1921 года в числе 57 осужденных по делу о заговоре против советской власти.

«До сих пор годовщиной гибели поэта считалось либо 24 августа, когда был вынесен приговор, либо 25 августа, потому что обычно приговоры приводились в исполнение на следующий день. Теперь же у нас есть две отметки на актах о выдаче и расстреле, которые дают точную информацию», — сообщил руководитель центра «Возвращенные имена», редактор книги памяти «Ленинградский мартиролог» Анатолий Разумов, обнаруживший свидетельства.

Место расстрела и захоронения поэта до сих пор считаются неизвестными: «Ни в одном из документов той поры не отмечались места расстрела и погребения. По каким-то причинам это было не принято» — говорит ученый.

Введение К эпохе серебряного века принадлежат символизм и акмеизм, футуризм и эгофутуризм и многие другие течения. "И хотя мы зовем это время серебряным, а не золотым веком, может быть, оно было самой творческой эпохой в российской истории" . 1. Акмеизм. Акмеизм возник в 1910 - е годы в "кружке молодых", поначалу близких символизму поэтов.

Стимулом к их сближению была оппозиционность к символической поэтической практике, стремление преодолеть умозрительность и утопизм символических теорий. Акмеисты провозгласили своими принципами: освобождение поэзии от символистских призывов к идеальному, возвращение ей ясности, вещности, "радостного любования бытием"; стремление придать слову определенное точное значение, основывать произведения на конкретной образности, требование "прекрасной ясности"; обращение к человеку к "подлинности его чувств";поэтизацию мира первозданных эмоций, первобытно - биологического природного начала, доисторической жизни Земли и человека.

В октябре 1911 года было основано новое литературное объединение - "Цех поэтов". Название кружка указывало на отношение участников к поэзии как к чисто профессиональной сфере деятельности. "Цех" был школой формального мастерства, безразличного к особенностям мировоззрения участников.

Руководителями "Цеха" стали Н. Гумилев и С. Городецкий.Из широкого круга участников " Цеха" выделилась более узкая и эстетическая более сплоченная группа: Н. Гумилев, А. Ахматова, С. Городецкий, О. Мандельштам, М. Зенкевич и В. Нарбут.

Они составили ядро акмеистов.Другие участники "Цеха" (среди них Г. Адамович, Г. Иванов, М. Лозинский и другие), не являясь правоверными акмеистами, представляли периферию течения. Акмеисты издали десять номеров своего журнала "Гиперборей" (редактор М. Лозинский), а также несколько альманахов "Цеха поэтов". Главное значение в поэзии акмеизма приобретает художественное освоение многообразного и яркого земного мира. Акмеистами ценились такие элементы формы, как стилистическое равновесие, живописная четкость образов, точно вымеренная композиция, отточенность деталей. В их стихах эстетизировались хрупкие грани вещей, утверждалась "домашняя" атмосфера любования "милыми мелочами". Акмеисты выработали тонкие способы передачи внутреннего мира лирического героя.

Часто состояние чувств не раскрывалось непосредственно, оно передавалось психологически значимым жестом, перечислением вещей.Подобная манера "материлизации" переживаний была характерна, например, для многих стихотворений А. Ахматовой. Пристальное внимание акмеистов к материальному, вещному миру не означало их отказа от духовных поисков.

Со временем, особенно после начала Первой мировой войны, утверждение высших духовных ценностей стало основой творчества бывших акмеистов.Настойчиво зазвучали мотивы совести, сомнения, душевной тревоги и даже самоосуждения (стихотворение Н. Гумилева "Слово", 1921). Высшее место в иерархии акмеистических ценностей занимала культура. " Тоской по мировой культуре" назвал акмеизм О. Мандельштам.

Если символисты оправдывали культуру внешними по отношению к ней целями, (для них она - средство преображения жизни), а футуристы стремились к ее прикладному использованию (принимали ее в меру материальной полезности), то для акмеистов культура была целью себе самой.С этим связано и особое отношение к категории памяти. Память - важнейший этический компонент в творчестве трех самых значительных представителей акмеизма - А. Ахматовой, Н. Гумилева и О. Мандельштама.

В эпоху футуристического бунта против традиций акмеизм выступил за сохранение культурных ценностей, потому что мировая культура была для них тождественной общей памяти человечества. Акмеистическая программа ненадолго сплотила самых значительных поэтов этого течения.К началу Первой мировой войны рамки единой поэтической школы оказались для них тесны, и каждый из акмеистов пошел своим путем. подобная эволюция, связанная с преодолением эстетической доктрины течения, была характерна и для лидера акмеизма Н. Гумилева.

На раннем этапе формирования акмеизма существенное влияние на новое поколение поэтов оказывали взгляды и творческая практика М.А. Кузмина, ставшего, наряду с И.Ф. Анненским, одним их "учителей" акмеистов. Ощутить существо стилистической реформы, предложенной акмеистами, поможет последовательное обращение к творчеству лидера нового течения Н. Гумилева. 2. Творчество Николая Гумилева Николай Степанович Гумилев прожил очень яркую, но короткую, насильственно прерванную жизнь.

Огульно обвиненный в антисоветском заговоре, он был расстрелян. Погиб на творческом взлете, полный ярких замыслов, всеми признанный Поэт, теоретик стиха, активный деятель литературного фронта. И свыше шести десятков лет его произведения не переиздавались, на все им созданное был наложен жесточайший запрет. Само имя Гумилева обходили молчанием. Лишь в 1987 году стало возможно открыто сказать о его невиновности.Вся жизнь Гумилева, вплоть до трагической его смерти, необычна, увлекательна, свидетельствует о редком мужестве и силе духа удивительной личности. Причем ее становление протекало в спокойной, ничем не замечательной обстановке.

Испытания Гумилев находил себе сам. Будущий поэт родился в семье корабельного врача в Кронштадте. Учился в Царскосельской гимназии.В 1900-1903 гг. жил в Грузии, куда получил назначение отец. По возвращении семьи продолжал занятия в Николаевской царскосельской гимназии, которую закончил в 1906 г. Однако уже в это время он отдается своему страстному увлечению поэзией.

Первое стихотворение публикует в «Тифлисском листке» (1902), а в 1905 г целую книжку стихов «Путь конквистадоров». С тех пор, как сам позже заметил, им целиком завладевает «наслаждение творчеством, таким божественно-сложным и радостно-трудным». Творческое воображение пробудило в Гумилеве жажду познания мира. Он едет в Париж для изучения французской литературы. Но покидает Сорбонну и отправляется, несмотря на строгий запрет отца, в Африку.

Мечта увидеть загадочные земли изменяет все прежние планы. За первой поездкой (1907) последовали еще три в период с 1908 по 1913 г последняя в составе организованной самим Гумилевым этнографической экспедиции. В Африке он пережил много лишений, болезней, на опасные, грозившие смертью испытания шел по собственному желанию. А в результате привез из Абиссинии ценные материалы для Петербургского Музея этнографии.Обычно считают, что Гумилев стремился только к экзотике.

Страсть к путешествиям, скорее всего, была вторичной. В. Брюсову он объяснил ее так: « думаю уехать на полгода в Абиссинию, чтобы в новой обстановке найти новые слова». О зрелости поэтического видения неотступно думал Гумилев. В первую мировую войну ушел добровольцем на фронт. В корреспонденциях с места военных действий отразил их трагическую сущность. Не счел нужным обезопасить себя и участвовал в самых ответственных маневрах.В мае 1917 г. уехал по собственному желанию на Салоникскую (Греция) операцию Антанты.

На родину Гумилев вернулся лишь в апреле 1918 года. И сразу включился в напряженную деятельность по созданию новой культуры: читал лекции в институте Истории искусств, работал в редколлегии издательства «Всемирная литература», в семинаре пролетарских поэтов, во многих других областях культуры. Перенасыщенная событиями жизнь не помешала стремительному развитию и расцвету редкого таланта.Один за другим выходят поэтические сборники Гумилева: 1905 «Путь конквистадоров», 1908 «Романтические цветы», 1910 «Жемчуга», 1912 «Чужое небо», 1916 «Колчан», 1918 «Костер», «Фарфоровый павильон» и поэма «Мик», 1921 «Шатер» и «Огненный столп». Писал Гумилев и прозу, драмы, вел своеобразную летопись поэзии, занимался теорией стиха, откликался на явления искусства других стран.

Как он сумел все это вместить в какие-то полтора десятка лет, остается секретом. Но сумел и сразу привлек внимание известных деятелей литературы.Жажда открытия неведомой красоты все-таки не была удовлетворена.

Этой заветной теме посвящены яркие, зрелые стихи, собранные в книге «Жемчуга». От прославления романтических идеалов поэт пришел к теме исканий, собственных и общечеловеческих. «Чувством пути» (определение Блока; здесь перекликнулись художники, хотя и разное ищущие) проникнут сборник «Жемчуга». Самое его название исходит от образа прекрасных стран: «Куда не ступала людская нога,/Где в солнечных рощах живут великаны/И светят в прозрачной воде жемчуга». Открытие ценностей оправдывает и одухотворяет жизнь.

Символом этих ценностей и стали жемчуга. А символом поиска путешествие. Так реагировал Гумилев на духовную атмосферу своего времени, когда определение новой позиции было, главным. По-прежнему лирический герой поэта неиссякаемо мужествен.В пути: оголенный утес с драконом «вздох» его огненный смерч». Но покоритель вершин не знает отступлений: «Лучше слепое Ничто,/Чем золотое Вчера » Поэтому так влечет полет гордого орла. Авторская фантазия как бы дорисовывает перспективу его движения «не зная тленья, он летел вперед»: Он умер, да! Но он не мог упасть, Войдя в круги планетного движенья, Бездонная внизу зияла пасть, Но были слабы силы притяженья. Небольшой цикл «Капитаны», о котором так много высказывалось несправедливых суждений, рожден тем же стремлением вперед, тем же преклонением перед подвигом: «Ни один пред грозой не трепещет, Ни один не свернет паруса». Гумилеву дороги деяния незабвенных путешественников: Гонзальво и Кука, Лаперуза и де Гама С их именами входит в «Капитаны» поэзия великих открытий, несгибаемой силы духа всех, «кто дерзает, кто хочет, кто ищет» (не здесь ли нужно видеть причину суровости, ранее социологически истолкованной: «Или, бунт на борту обнаружив,/Из-за пояса рвет пистолет»?). В «Жемчугах» есть точные реалии, скажем, в картине береговой жизни моряков («Капитаны»). Однако, отвлекаясь от скучного настоящего, поэт ищет созвучий с богатым миром свершений и свободно перемещает свой взгляд в пространстве и времени.

Возникают образы разных веков и стран, в частности вынесенные в заглавия стихотворений: «Старый конквистадор», «Варвары», «Рыцарь с цепью», «Путешествие в Китай». Именно движение вперед дает уверенность автору в избранной идее пути. А также форму выражения.

Ощутимы в «Жемчугах» и трагические мотивы неведомых врагов, «чудовищного горя». Такова власть бесславного окружающего.

Его яды проникают в сознание лирического героя. «Всегда узорный сад души» превращается в висячий сад, куда так страшно, так низко наклоняется лик луны не солнца.

Испытания любви исполнены глубокой горечи.Теперь пугают не измены, как в ранних стихах, а потеря «уменья летать»: знаки «мертвой томительной скуки»; «поцелуи окрашены кровью»; желание «заворожить садов мучительную даль»; в смерти найти «острова совершенного счастья». Смело проявлено подлинно гумилевское поиск страны счастья даже за чертой бытия. Чем мрачнее впечатления, тем упорнее тяготение к свету.

Лирический герой стремится к предельно сильным испытаниям: «Я еще один раз отпылаю упоительной жизнью огня». Творчество тоже вид самосожжения: «На, владей волшебной скрипкой, посмотри в глаза чудовищ/И погибни славной смертью, страшной смертью скрипача». В статье «Жизнь стиха» Гумилев писал: «Под жестом в стихотворении я подразумеваю такую расстановку слов, подбор гласных и согласных звуков, ускорений и замедлений ритма, что читающий стихотворение невольно становится в позу героя, испытывает то же, что сам поэт » Таким мастерством владел Гумилев.

Неутомимый поиск определил активную позицию Гумилева в литературной среде. Он скоро становится видным сотрудником журнала «Аполлон», организует «Цех поэтов», а в 1913 г. вместе с С. Городецким формирует группу акмеистов. Самый акмеистический сборник «Чужое небо» (1912) был тоже логичным продолжением предшествующих, но продолжением иного устремления, иных замыслов.В «чужом небе» снова ощущается беспокойный дух поиска.

В сборник были включены небольшие поэмы «Блудный сын» и «Открытие Америки». Казалось бы, они написаны на подлинно гумилевскую тему, но как она изменилась! Рядом с Колумбом в «Открытии Америки» встала не менее значительная героиня Муза Дальних Странствий. Автора теперь увлекает не величие деяния, а его смысл и душа избранника судьбы. Может быть, впервые во внутреннем облике героев-путешественников нет гармонии.Сравним внутреннее состояние Колумба до и после его путешествия: Чудо он духовным видит оком. Целый мир, неведомый пророкам, Что залег в пучинах голубых, Там, где запад сходится с востоком. А затем Колумб о себе: Раковина я, но без жемчужин, Я поток, который был запружен.

Спущенный, теперь уже не нужен. «Как любовник, для игры другой Он покинут Музой Дальних Странствий». Аналогия с устремлениями художника безусловна и грустна. «Жемчужины» нет, шалунья муза покинула дерзновенного.О цели поиска задумывается поэт. Пора юношеских иллюзий прошла.

Да и рубеж конца 1900-х начала 1910-х гг. был для многих трудным, переломным. Чувствовал это и Гумилев. Еще весной 1909 г. он сказал в связи с книгой критических статей И. Анненского: «Мир стал больше человека. Взрослый человек (много ли их?) рад борьбе. Он гибок, он силен, он верит в свое право найти землю, где можно было бы жить». К тому же стремился и в творчестве. В «Чужом небе» явственная попытка установить подлинные ценности сущего, желанную гармонию.Гумилева влечет феномен жизни. В необычном и емком образе представлена она «с иронической усмешкой царь-ребенок на шкуре льва, забывающий игрушки между белых усталых рук». Таинственна, сложна, противоречива и маняща жизнь.

Но сущность ее ускользает.Отвергнув зыбкий свет неведомых «жемчужин», поэт все-таки оказывается во власти прежних представлений о спасительном движении к дальним пределам: Мы идем сквозь туманные годы, Смутно чувствуя веянье роз, У веков, у пространств, у природы Отвоевывать древний Родос. А как же смысл человеческого бытия? Ответ на этот вопрос для себя Гумилев находит у Теофиля Готье. В посвященной ему статье русский поэт выделяет близкие им обоим принципы: избегать «как случайного, конкретного, так и туманного, отвлеченного»; познать «величественный идеал жизни в искусстве и для искусства». Неразрешимое оказывается прерогативой художественной практики. В «Чужое небо» включает Гумилев подборку стихов Готье в своем переводе.

Среди них вдохновенные строки о созданной человеком нетленной красоте.

Вот идея на века: Все прах Одно, ликуя, Искусство не умрет. Статуя Переживет народ. Так созревали идеи «акмеизма». А в поэзии отливались «бессмертные черты» увиденного, пережитого. В том числе и в Африке. В сборник вошли «Абиссинские песни»: «Военная», «Пять быков», «Невольничья», «Занзибарские девушки» и др. В них, в отличие от других стихотворений, много сочных реалий: бытовых, социальных.Исключение понятное. «Песни» творчески интерпретировали фольклорные произведения абиссинцев.

В целом же путь от жизненного наблюдения к образу у Гумилева очень непростой. Внимание художника к окружающему всегда было обостренным. Однажды он сказал: «У поэта должно быть плюшкинское хозяйство. И веревочка пригодится. Ничего не должно пропадать даром.Все для стихов». Способность сохранить даже «веревочку» ясно ощущается в «Африканском дневнике», рассказах, непосредственном отклике на события первой мировой войны «Записках кавалериста». Но, по словам Гумилева, «стихи одно, а жизнь другое». В «Искусстве» (из переводов Готье) есть сходное утверждение: «Созданье тем прекрасней, Чем взятый материал Бесстрастней». Таким он и был в лирике Гумилева.

Конкретные признаки исчезали, взгляд охватывал общее, значительное.Зато авторские чувства, рожденные живыми впечатлениями, обретали гибкость и силу, рождали смелые ассоциации, притяжение к иным зовам мира, а образ обретал зримую «вещность». Сборник стихов «Колчан» (1916) долгие годы не прощали Гумилеву, обвиняя его в шовинизме.

Мотивы победной борьбы с Германией, подвижничества на поле брани были у Гумилева, как, впрочем, и у других писателей этого времени. Патриотические настроения были близки многим.Отрицательно воспринимался и ряд фактов биографии поэта: добровольное вступление в армию, проявленный на фронте героизм, стремление участвовать в действиях Антанты против австро-германо-болгарских войск в греческом порту Салоники и пр. Главное, что вызвало резкое неприятие, строка из «Пятистопных ямбов»: «В немолчном зове боевой трубы/Я вдруг услышал песнь моей судьбы » Гумилев расценил свое участие в войне как высшее предназначение, сражался, по словам очевидцев, с завидным спокойным мужеством, был награжден двумя крестами.

Но ведь такое поведение свидетельствовало не только об идейной позиции, о нравственной, патриотической тоже. Что касается желания поменять место военной деятельности, то здесь опять сказалась власть Музы Дальних Странствий.В «Записках кавалериста» Гумилев раскрыл все тяготы войны, ужас смерти, муки тыла. Тем не менее не это знание легло в основу сборника.

Видя народные беды, Гумилев пришел к широкому выводу: «Дух < > так же реален, как наше тело, только бесконечно сильнее его». Сходными внутренними прозрениями лирического героя привлекает «Колчан». Б. Эйхенбаум зорко увидел в нем «мистерию духа», хотя отнес ее лишь к военной эпохе. Философско-эстетическое звучание стихов было, безусловно, богаче.Еще в 1912 г. Гумилев проникновенно сказал о Блоке: два сфинкса «заставляют его «петь и плакать» своими неразрешимыми загадками: Россия и его собственная душа». «Таинственная Русь» в «Колчане» тоже несет больные вопросы.

Но поэт, считая себя «не героем трагическим» «ироничнее и суше», постигает лишь свое отношение к ней: О, Русь, волшебница суровая, Повсюду ты свое возьмешь.Бежать? Но разве любишь новое Иль без тебя да проживешь? Есть ли связь между духовными исканиями Гумилева, запечатленными в «Колчане», и его последующим поведением в жизни? Видимо, есть, хотя сложная, трудноуловимая.

Жажда новых, необычных впечатлений влечет Гумилева в Салоники, куда он выезжает в мае 1917 г. Мечтает и о более дальнем путешествии в Африку. Объяснить все это только стремлением к экзотике, думается, нельзя. Ведь не случайно же Гумилев едет кружным путем через Финляндию, Швецию, многие страны. Показательно и другое.После того как, не попав в Салоники, благоустроенно живет в Париже, затем в Лондоне, он возвращается в революционный холодный и голодный Петроград 1918 г. Родина суровой, переломной эпохи воспринималась, наверное, самым глубоким источником самопознания творческой личности.

Недаром Гумилев сказал: «Все, все мы, несмотря на декадентство, символизм, акмеизм и прочее, прежде всего русские поэты». В России и был написан лучший сборник стихов «Огненный столп» (1921). К лирике «Огненного столпа» Гумилев пришел не сразу. Значительной вехой после «Колчана» стали произведения его парижского и лондонского альбомов, опубликованные в «Костре» (1918). Уже здесь преобладают раздумья автора о собственном мироощущении.

Он исходит из самых «малых» наблюдений за деревьями, «оранжево-красным небом», «медом, пахнущим лугом», «больной» в ледоходе рекой. Редкая выразительность «пейзажа» восхищает. Только отнюдь не сама природа увлекает поэта. Мгновенно, на наших глазах, открывается тайное яркой зарисовки. Оно-то и проясняет подлинное назначение стихов.Можно ли, например, сомневаться в смелости человека, услышав его призыв к «скудной» земле: «И стань, как ты и есть, звездою,/ Огнем пронизанной насквозь!»? Всюду ищет он возможности «умчаться вдогонку свету». Будто прежний мечтательный, романтичный герой Гумилева вернулся на страницы новой книги. Нет, это впечатление минуты.

Зрелое, грустное постижение сущего и своего места в нем эпицентр «Костра». Теперь, пожалуй, можно объяснить, почему дальняя дорога звала поэта.Стихотворение «Прапамять» заключает в себе антиномию: И вот вся жизнь! Круженье, пенье, Моря, пустыни, города, Мелькающее отраженье Потерянного навсегда.

И вот опять восторг и горе, Опять, как прежде, как всегда, Седою гривой машет море, Встают пустыни, города. Вернуть «потерянное навсегда» человечеством, не пропустить что-то настоящее и неведомое во внутреннем бытии людей хочет герой.Поэтому называет себя «хмурым странником», который «снова должен ехать, должен видеть». Под этим знаком предстают встречи со Швейцарией, Норвежскими горами, Северным морем, садом в Каире. И складываются на вещной основе емкие, обобщающие образы печального странничества: блуждание «как по руслам высохших рек», «слепые переходы пространств и времен». Даже в цикле любовной лирики (несчастливую любовь к Елене Д. Гумилев пережил в Париже) читаются те же мотивы.

Возлюбленная ведет «сердце к высоте», «рассыпая звезды и цветы». Нигде, как здесь, не звучал такой сладостный восторг перед женщиной. Но счастье лишь во сне, бреду.А реально томление по недостижимому: Вот стою перед дверью твоею, Не дано мне иного пути. Хоть я знаю, что не посмею Никогда в эту дверь войти.

Неизмеримо глубже, многограннее и бесстрашнее воплощены уже знакомые духовные коллизии в произведениях «Огненного столпа». Каждое из них жемчужина. Вполне можно сказать, что своим словом поэт создал это давно им искомое сокровище. Такое суждение не противоречит общей концепции сборника, где творчеству отводится роль священнодействия.Разрыва между желанным и свершенным для художника не существует.

Стихотворения рождены вечными проблемами смысла жизни и счастья, противоречия души и тела, идеала и действительности. Обращение к ним сообщает поэзии величавую строгость, чеканность звучания, мудрость притчи, афористическую точность. В богатое, казалось бы, сочетание этих особенностей органично вплетена еще одна. Она исходит от теплого, взволнованного человеческого голоса. Чаще самого автора в раскованном лирическом монологе.Иногда объективированных, хотя весьма необычно, «героев». Эмоциональная окраска сложного философского поиска делает его, поиск, частью живого мира, вызывая взволнованное сопереживание.

Чтение «Огненного столпа» пробуждает чувство восхождения на многие высоты.Невозможно сказать, какие динамичные повороты авторской мысли больше тревожат в «Памяти», «Лесе», «Душе и теле». Уже вступительная строфа «Памяти» поражает нашу мысль горьким обобщением: Только змеи сбрасывают кожи. Чтоб душа старела и росла, Мы, увы, со змеями не схожи, Мы меняем души, не тела. Затем читатель потрясен исповедью поэта о своем прошлом.

Но одновременно мучительной думой о несовершенстве людских судеб. Эти первые девять проникновенных четверостиший неожиданно переходят к преобразующему тему аккорду: Я угрюмый и упрямый зодчий Храма, восстающего во тьме, Я возревновал о славе Отчей Как на небесах, и на земле. А от него к мечте о расцвете земли, родной страны. И здесь, однако, еще нет завершения.Заключительные строки, частично повторяющие изначальные, несут новый грустный смысл ощущение временной ограниченности человеческой жизни.

Симфонизмом развития обладает стихотворение, как и многие другие в сборнике. Редкой выразительности достигает Гумилев соединением несоединимых элементов. Лес в одноименном лирическом произведении неповторимо причудлив.В нем живут великаны, карлики, львы, появляется «женщина с кошачьей головой». Это «страна, о которой не загрезить и во сне». Однако кошачьеголовому существу дает причастие обычный кюре. Рядом с великанами упоминаются рыбаки и пэры Франции.

Что это возвращение к фантасмагориям ранней гумилевской романтики? Нет, фантастическое снято автором: «Может быть, тот лес душа моя » Для воплощения сложных запутанных внутренних порывов и предприняты столь смелые ассоциации. В «Слоненке» с заглавным образом связано трудно связуемое переживание любви.Она предстает в двух ипостасях: заточенной «в тесную клетку» и сильной, подобной тому слону, «что когда-то нес к трепетному Риму Ганнибала». «Заблудившийся трамвай» символизирует безумное, роковое движение в «никуда». И обставлено оно устрашающими деталями мертвого царства.

Более того, с ним тесно сцеплены чувственно-изменчивые душевные состояния. Именно так донесена трагедия человеческого существования в целом и конкретной личности. Правом художника Гумилев пользовался с завидной свободой, и главное, достигая магнетической силы воздействия.Поэт как бы постоянно раздвигал узкие границы стихотворения. Особую роль играли неожиданные концовки.

Триптих «Душа и тело» будто продолжает знакомую тему «Колчана» лишь с новой творческой энергией. А в финале непредвиденное: все побуждения человека, в том числе и духовные, оказываются «слабым отблеском» высшего сознания. «Шестое чувство» сразу увлекает контрастом между скудными утехами людей и подлинной красотой, поэзией. Кажется, что эффект достигнут.Как вдруг в последней строфе мысль вырывается к иным рубежам: Так, век за веком скоро ли, Господь? Под скальпелем природы и искусства, Кричит наш дух, изнемогает плоть, Рождая орган для шестого чувства.

Построчные образы чудесным совмещением простейших слов-понятий тоже уводят нашу думу к дальним горизонтам. Невозможно иначе реагировать на такие находки, как «скальпель природы и искусства», «билет в Индию Духа», «сад ослепительных планет», «персидская больная бирюза» Тайн поэтического колдовства в «Огненном столпе» не счесть.Но они возникают на одном пути, трудном в своей главной цели проникнуть в истоки человеческой природы, желанные перспективы жизни, в сущность бытия.

Мироощущению Гумилева было далеко до оптимизма. Сказалось личное одиночество, чего он никогда не мог ни избежать, ни преодолеть.Не была найдена общественная позиция. Переломы революционного времени обостряли былые разочарования в частной судьбе и целом мире. Мучительные переживания автор «Огненного столпа» запечатлел в гениальном и простом образе «заблудившегося трамвая»: Мчался он бурей темной, крылатой, Он заблудился в бездне времени Остановите, вагоновожатый, Остановите сейчас вагон. «Огненный столп» тем не менее таил в своих глубинах преклонение перед светлыми, прекрасными чувствами, вольным полетом красоты, любви, поэзии. Мрачные силы всюду воспринимаются недопустимой преградой духовному подъему: Там, где все сверканье, все движенье, Пенье все мы там с тобой живем; Здесь все только наше отраженье Полонил гниющий водоем.

Поэт выразил недостижимую мечту, жажду не рожденного еще человеком счастья.

Смело раздвинуты представления о пределах бытия. Гумилев учил и, думается, научил своих читателей помнить и любить «Всю жестокую, милую жизнь, Всю родную, странную землю ». И жизнь, и землю он видел бескрайними, манящими своими далями.Видимо, потому и вернулся к своим африканским впечатлениям («Шатер», 1921). И, не попав в Китай, сделал переложение китайских поэтов («Фарфоровый павильон», 1918). В «Костре» и «Огненном столпе» находили «касания к миру таинственного», «порывания в мир непознаваемого». Имелось, наверное, в виду влечение Гумилева к сокрытому в душевных тайниках «его невыразимому прозванью». Но так, скорее всего, была выражена противоположность ограниченным человеческим силам, символ небывалых идеалов.

Им сродни образы божественных звезд, неба, планет. При некоторой «космичности» ассоциаций стихи сборников выражали устремления вполне земного свойства.И все-таки вряд ли можно говорить, как это допускается сейчас, даже о позднем творчестве Гумилева как о «поэзии реалистичной». Он сохранил и здесь романтическую исключительность, причудливость духовных метаморфоз.

Но именно таким бесконечно дорого нам слово поэта. Литература Автономова Н.С. Возвращаясь к азам /Вопросы философии -1999-№3- С.25-32 Гумилев Н.С. Наследие символизма и акмеизм / Письма о русской поэзии М.: Современник, 1990- 301с. Келдыш В. На рубеже эпох // Вопросы литературы - 2001- №2 - С.15- 28 Николай Гумилев. Исследования и материалы.Библиография СПб: "Наука", 1994- 55с Павловский А.И. Николай Гумилев / Вопросы литературы - 1996- №10- C.30-39 Фрилендер Г. Н. С. Гумилев критик и теоретик поэзии.: М.:Просвещение, 1999-351с.

Что будем делать с полученным материалом:

Если этот материал оказался полезным для Вас, Вы можете сохранить его на свою страничку в социальных сетях:

Николая Степановича Гумилева можно называть поэтом-акмеистом. Его недолгая жизнь была полна интересных событий, но закончилась трагически. Родился он в 1886 году в городе Кронштадте, где отец его работал врачом. У Николая был старший брат Дмитрий, и разница в возрасте между ними составляла два года. Семья автора дворянская.

В детстве поэт был болезненным ребенком, но это не мешало ему вести активную жизнь и дружить со сверстниками. Некоторые говорят о том, что свое самое первое четверостишье он написал в шесть лет, а первые стихи в двенадцать. Образование получал в гимназиях и окончил учебу в 1906 году. Можно сказать, что учился он плохо и получил в аттестате только одну пятерку по предмету «логика». А однажды его даже отчисляли, но потом оставили на второй год.
Будучи еще в седьмом классе Николай познакомился с Анной Горенко (Анной Ахматовой), которая в будущем станет его спутницей жизни.

После окончания обучения в гимназии поэт уехал во Францию, где занимался изучением культуры страны. Проживая в Париже Гумилев занимался изданием журнала.

Кроме Франции он посетил Грецию, Италию, Турцию и Египет. И кроме этого в составе экспедиции посетил Африку, где он был за все время 4 раза, уж очень она ему нравилась. Можно сказать, что поэт был также и исследователем, и по приезду с Африки он привел в музей множество интересных экземпляров. Находясь в Египте, Гумилев обучался в университете на юридическом факультете.

Первый сборник стихов был издан в 1905 году, и это было очень важное событие в жизни автора. Своей жене он посвятил сборник стихов, который вышел в 1908 году и назывался он «Романтические цветы».

Поэт постоянно повышал свой уровень и при этом он знакомился с творчеством известных в то время авторов, черпая у них все самое нужное и интересное. В 1909 году поэт участвовал в дуэли со своим другом М.Волошиным, и оба они остаются живыми. Причиной дуэли явилась Елизавета Дмитриева, молодая поэтесса, которая понравилась Гумилеву, но предпочла его друга М.Волошина. Именно это и явилось причиной состоявшейся дуэли.

Когда началась первая мировая война, то Гумилев добровольцем ушел на фронт и за проявленную храбрость и мужество был награжден двумя Георгиевскими крестами, которыми он гордился. Его брат Дмитрий также вместе с ним ушел на войну и погиб в 1922 году.
С 1917 по 1918 года Николай проживал в Греции, а вернувшись, принялся за работу. В это время он активно работал в качестве переводчика.

В 1918 году Гумилев и Ахматова развелись, сын остался жить у бабушки.

В 1919 году поэт женился на Анне Энгельгард и в этом же году у них родилась дочь Елена.

Последняя книга Гумилева вышла в 1921 году. Критики говорят, что это была самая лучшая работа автора.

У Гумилева было много известных произведений и сборников. К таким можно отнести сборник стихов на военную тематику «Колчан», сборник стихов «Костер», стихи про его путешествия по Африке с названием «Шатер». О последнем сборнике говорили, что он является пособием по географии, но только в стихах. И, наверное, самым лучшим произведением можно назвать сборник «огненный столб». Автор больше всего предпочитал писать о любви и жизни, о смерти и искусстве.

В 1921 году 3 августа Николай Степанович был арестован за участие в заговоре и 24 августа приговорен к расстрелу. Так трагически и закончилась жизнь поэта, исследователя и офицера. Многочисленные друзья Гумилева пытались его освободить, но у них ничего не вышло. Реабилитирован Гумилев был в 1992 году. Однако до настоящего времени неизвестно где был после расстрела захоронен Гумилев.

Родился в 1886 году в городе Кронштадте, расположенном на острове Котлин. Отец и мать были врачами, но мальчика с самого детства привлекала литература. И уже в 6 лет Гумилёв пишет свое первое стихотворение.

Когда мальчика отправляют в Царское село для обучения, там он продолжает свою творческую деятельность и знакомится с Анной Ахматовой – поэтессой, которая станет впоследствии его женой. 1905 год стал значимым для поэта, так как в свет выходит его первый сборник, а в 1906 году он уезжает во Францию. Следующие сборники были посвящены его возлюбленной Анне, и стали толчком в его литературной карьере.

Через 3 года решает поступить в университет на юриста, но понимает, что душа лежит к истории и литературе, поэтому переводится на другой факультет.

В 1910 году Николай Степанович делает предложение Ахматовой, и они играют свадьбу.

Спустя год, Гумилёв решает создать поэтическое объединение, куда вошли известные писатели и прозаики того времени. В этот период полностью посвящает себя карьере и выпускает ещё несколько сборников и отдельных работ.

Когда началась война, поэт всё бросает и уходит на фронт, в результате чего был неоднократно награжден властями. Во время войны он находит себе новую возлюбленную, которой посвятил несколько стихотворений. После этих событий, Гумилёв подает на развод с женой. Для Ахматовой это было очень болезненным временем. С этого момента Степан Николаевич работает переводчиком текстов на иностранные языки, тем самым зарабатывая себе на жизнь.

В 1919 заключает брак со второй женой, дочерью Н. Энгельгарда. Ей он посвящает множество своих работ.

Через 2 года, ему преподносят обвинение за участие в заговоре против власти, в результате чего он был расстрелян в 1921 году по приказу Дзержинского.

Интересные факты и даты из жизни

Николай ГУМИЛЕВ (1886-1921)

1. Детство и юность Гумилева.
2. Раннее творчество Гумилева.
3. Путешествия в творчестве Гумилева.
4. Гумилев и Ахматова.
5. Любовная лирика Гумилева.
6. Философская лирика Гумилева.
7. Гумилев и Первая Мировая война.
8. Война в творчестве Гумилева.
9. Тема России в творчестве Гумилева.
10. Драматургия Гумилева.
11. Гумилев и революция.
12. Библейские мотивы в лирике Гумилева.
13. Арест и расстрел Гумилева.

Наследие Н. С. Гумилева, поэта редкой индивидуальности, лишь недавно, после долгих лет забвения, пришло к читателю. Его поэзия привлекает новизной и остротой чувств, взволнованной мыслью, графической четкостью и строгостью стихотворного рисунка.

1. Детство и юность Гумилева.

Николай Степанович Гумилев родился 3(15) апреля 1886 года в Кронштадте в семье морского врача. Вскоре отец его вышел в отставку, и семья переехала в Царское Село. Здесь в 1903 году Гумилев поступает в 7-й класс гимназии, директором которой был замечательный поэт и педагог И. Ф. Анненский, оказавший огромное влияние на своего ученика. О роли И. Анненского в его судьбе Гумилев писал в стихотворений 1906 года «Памяти Анненского»:

К таким нежданным и певучим бредням,

Зовя с собой умы людей,

Был Иннокентий Анненский последним

Из царскосельских лебедей.

После окончания гимназии Гумилев уехал в Париж, где слушал лекции по французской литературе в Сорбоннском университете, изучал живопись. Возвратившись в мае 1908 года в Россию, Гумилев целиком отдается творческой работе, проявив себя как выдающийся поэт и критик, теоретик стиха, автор широко известной ныне книги художественной критики «Письма о русской поэзии».

2. Раннее творчество Гумилева.

Писать стихи Гумилев начал еще в гимназическом возрасте. В 1905 году 19-летний поэт выпускает свой первый сборник - «Путь конквистадоров». Вскоре, в 1908 году, последовал и второй - «Романтические цветы», а затем и третий - «Жемчуга» (1910), принесший ему широкую известность.

В самом начале творческого пути Н. Гумилев примыкал к младосимволистам. Однако достаточно рано разочаровался в этом течении и стал основателем акмеизма. При этом он продолжал относиться к символистам с должным почтением, как к достойным учителям и предшественникам, виртуозам художественной формы. В 1913 году в одной из своих программных статей «Наследие символизма и акмеизм» Гумилев, констатируя, что «символизм закончил свой круг развития и теперь падает», добавлял при этом: «Символизм был достойным отцом».

В ранних стихотворениях Гумилева господствует апология волевого начала, романтизированные представления о сильной личности, которая решительно утверждает себя в борьбе с врагами («Помпей у пиратов»), в тропических странах, в Африке и Южной Америке.

Герои этих произведений - властные, жестокие, но и мужественные, хотя и бездушные завоеватели, конквистадоры, открыватели новых земель, каждый из которых в минуту опасности, колебаний и сомнений

Или, бунт на боргу обнаружив,

Из-за пояса рвет пистолет,

Так, что сыпется золото с кружев,

С розоватых брабантских манжет.

Процитированные строки взяты из баллады «Капитаны», вошедшей в сборник «Жемчуга». Они очень ярко характеризуют поэтические симпатии Гумилева к людям подобного типа,

Чья не пылью затерянных хартий -

Солью моря пропитана грудь,

Кто иглой на разорванной карте

Отмечает свой дерзостный путь.

Свежий ветер настоящего искусства наполняет «паруса» подобных стихотворений, безусловно, связанных с романтической традицией Киплинга и Стивенсона.

3. Путешествия в творчестве Гумилева.

Гумилев много путешествовал. Добровольный скиталец и пилигрим, он исколесил и исходил тысячи верст, побывал в непроходимых джунглях Центральной Африки, изнывал от жажды в песках Сахары, увязал в болотах Северной Абиссинии, прикасался руками к развалинам Междуречья… И не случайно экзотика стала не только темой стихотворений Гумилева: ею пропитан сам стиль его произведений. Музой Дальних Странствий называл он свою поэзию, и верность ей сохранил до конца дней. При всем много образии тематики и философской глубины позднего Гумилева, стихи о его путешествиях и странствиях бросают совершенно особый отсвет на все творчество.

Ведущее место в ранней поэзии Гумилева занимает африканская тема. Стихи об Африке, такой далекой и загадочной в представлении читателей начала века, придавали особое своеобразие творчеству Гумилева. Африканские стихи поэта - дань его глубокой любви к этому континенту и его людям. Африка в его поэзии овеяна романтикой и полна притягательной силы: «Сердце Африки пенья полно и пыланья» («Нигер»). Это колдовская страна, полная очарования и неожиданностей («Абиссиния», «Красное море», «Африканская ночь» и др.).

Оглушенная ревом и топотом,

Облаченная в пламя и дымы,

О тебе, моя Африка, шепотом

В небесах говорят серафимы.

Можно только восхищаться любовью русского поэта-путешественника к этому континенту. Он посещал Африку как настоящий друг и исследователь-этнограф. Не случайно в далекой Эфиопии до сих пор хранят добрую память о Н. Гумилеве.

Прославляя открывателей и завоевателей дальних земель, поэт не уходил от изображения судеб покоряемых ими народов. Таково, например, стихотворение «Невольничья» (1911), в котором рабы-невольники мечтают пронзить ножом тело угнетателя-европейца. В стихотворении «Египет» симпатию автора вызывают не властители страны - англичане, а ее истинные хозяева, те,

Кто с сохою или бороною Черных буйволов в поле ведет.

Произведения Гумилева об Африке характеризуются яркой образностью и поэтичностью. Нередко даже простое географическое название («Судан», «Замбези», «Абиссиния», «Нигер» и др.) влечет в них за собою целую цепь разнообразных картин и ассоциаций. Полный тайн и экзотики, знойного воздуха и неведомых растений, удивительных птиц и животных, африканский мир в стихотворениях Гумилева пленяет щедростью звуков и цветов, многокрасочной палитрой:

Целый день над водой, словно стая стрекоз,

Золотые летучие рыбы видны,

У песчаных, серпами изогнутых кос,

Мели, точно цветы, зелены и красны.

(«Красное море»).

Свидетельством глубокой и преданной любви поэта к далекому африканскому континенту явилась и первая поэма Гумилева «Мик», красочно повествующая о маленьком абиссинском пленнике по имени Мик, его дружбе со старым павианом и белым мальчиком Луи, их совместном побеге в город обезьян.

Как лидер акмеизма, Гумилев требовал от поэтов большого формального мастерства. В своем трактате «Жизнь стиха», он утверждал, что для того, чтобы жить в веках, стихотворение, помимо мысли и чувства, должно иметь «мягкость очертаний юного тела… и четкость статуи, освещенной солнцем; простоту - для нее одной открыто будущее, и - утонченность, как живое признание преемственности от всех радостей и печалей прошлых веков…». Для его собственной поэзии характерна чеканность стиха, стройность композиции, подчеркнутая строгость в отборе и сочетании слов.

В стихотворении «Поэту» (1908) Гумилев так выразил свое творческое кредо:

Пусть будет стих твой гибок и упруг,

Как тополь зеленеющей долины,

Как грудь земли, куда вонзился- плуг,

Как девушка, не знавшая мужчины.

Уверенную строгость береги,

Твой стих не должен ни порхать, ни биться.

Хотя у музы легкие шаги

Она богиня, а не танцовщица.

Здесь явно ощущается перекличка с Пушкиным, тоже считавшим искусство высочайшей сферой духовного бытия, святыней, храмом, куда следует входить с глубоким благоговением:

Служенье муз не терпит суеты, Прекрасное должно быть величаво.

Уже первые стихотворения поэта изобилуют яркими сравнениями, оригинальными эпитетами и метафорами, подчеркивающими многообразие мира, его красоту и изменчивость:

И солнце пышное вдали

Мечтало снами изобилья,

И целовала лик земли

В истоме сладкого бессилья.

А вечерами в небесах

Горели алые одежды,

И обагренные, в слезах,

Рыдали Голуби Надежды

(«Осенняя песня»)

Гумилев - преимущественно поэт-эпик, его излюбленный жанр - баллада с ее энергичным ритмом. В то же время экзотическая, патетически приподнятая поэзия раннего Гумилева подчас несколько холодна.

4. Гумилев и Ахматова.

Изменения в его творчестве происходят в 1910-е годы. И связаны они во многом с личными обстоятельствами: со знакомством, а затем и женитьбой на А. Ахматовой (тогда еще Анной Горенко). Познакомился с ней Гумилев еще в 1903 году, на катке, влюбился, несколько раз делал предложения, но согласие на брак получил лишь весной 1910 года. Гумилев об этом напишет так: Из логова змиева, Из города Киева, Я взял не жену, а колдунью. А думал - забавницу, Гадал - своенравницу, Веселую птицу-певунью.

Покликаешь - морщится, Обнимешь - топорщится, А выйдет луна - затомится, И смотрит, и стонет, Как будто хоронит Кого-то,- и хочет топиться. («Из логова змиева»»)

После выхода сборника «Жемчуга» за Гумилевым прочно закрепился титул признанного мастера поэзии. По-прежнему от его многих произведений веет экзотикой, необычными и незнакомыми образами милой его сердцу Африки. Но теперь мечты и чувства лирического героя становятся более осязаемыми и земными. (В 1910-е годы в творчестве поэта начинает появляться любовная лирика, поэзия душевных движений, возникает стремление проникнуть в прежде задраенный жестким панцирем недоступности и властности внутренний мир своих персонажей и особенно в душу лирического героя. Не всегда это получалось удачно, ибо Гумилев прибегал в некоторых стихотворениях этой тематики к ложноромантическому антуражу, типа:

Я подошел, и вот мгновенный,

Как зверь, в меня вцепился страх:

Я встретил голову гиены

На стройных девичьих плечах.

Но в поэзии Гумилева немало стихотворений, которые по праву можно назвать шедеврами, настолько глубоко и пронзительно звучит в них тема любви. Таково, например, стихотворение «О тебе» (1916), пронизанное глубоким чувством, оно звучит как апофеоз любимой:

О тебе, о тебе, о тебе,

Ничего, ничего обо мне!

В человеческой темной судьбе

Ты - крылатый призыв к вышине.

Благородное сердце твое -

Словно герб отошедших времен.

Освещается им бытие

Всех земных, всех бескрылых племен.

Если звезды, ясны и горды,

Отвернутся от нашей земли,

У нее есть две лучших звезды:

Это - смелые очи твои.

Или вот стихотворение «Девушке» (1911), посвященное 20-летию Маши Кузьминой-Караваевой, двоюродной племяннице поэта по матери:

Мне не нравится томность

Ваших скрещенных рук,

И спокойная скромность,

И стыдливый испуг.

Героиня романов Тургенева,

Вы надменны, нежны и чисты,

В вас так много безбурно-осеннего

От аллеи, где кружат листы.

Во многих стихотворениях Гумилева отразилось его глубокое чувство к Анне Ахматовой: «Баллада», «Отравленный», «Укротитель зверей», «У камина», «Однажды вечером», «Она» и др. Таков, например, прекрасно созданный поэтом-мастером образ жены и поэта из стихотворения «Она»:

Я знаю женщину: молчанье,

Усталость горькая от слов

Живет в таинственном мерцанье

Ее расширенных зрачков.

Ее душа открыта жадно

Лишь медной музыке стиха,

Пред жизнью дальней и отрадной

Высокомерна и глуха.

Она светла в часы томлений

И держит молнии в руке,

И четки сны ее, как тени

На райском огненном песке.

5. Любовная лирика Гумилева.

К лучшим произведениям гумилевской любовной лирики следует также отнести стихотворения «Когда я был влюблен», «Ты не могла иль не хотела», «Ты пожалела, ты простила», «Все чисто для чистого взора» и другие. Любовь у Гумилева предстает в самых различных проявлениях: то как «нежный друг» и одновременно «беспощадный враг» («Рассыпающая звезды»), то словно «крылатый призыв к вышине» («О тебе»). «Только любовь мне осталась…»,- делает поэт признание в стихотворениях «Канцона первая» и «Канцона вторая», где он приходит к выводу, что всего отрадней на свете «нам дрожание милых ресниц//И улыбка любимых губ».

В лирике Гумилева представлена богатая галерея женских характеров и типов: падшие, целомудренные, царственно-недоступные и зовущие к себе, смиренные и гордые. Среди них: страстная восточная царица («Варвары»), загадочная колдунья («Колдунья»), прекрасная Беатриче, покинувшая ради любимого рай («Беатриче») и другие.

Поэт любовно рисует благородный облик женщины, умеющей прощать обиды и щедро дарить радость, понимать бури и сомнения, теснящиеся в душе ее избранника, исполненного глубокой благодарности «за ослепительное счастье//Хоть иногда побыть с тобой». В поэтизации женщины также проявилось рыцарское начало личности Гумилева.

6. Философская лирика Гумилева.

В лучших стихотворениях сборника «Жемчуга» рисунок гумилевского стиха отчетлив и обдуманно прост. Поэт создает зримые картины:

Смотрю на тающую глыбу,

На отблеск розовых зарниц,

А умный кот мой ловит рыбу

И в сеть заманивает птиц.

Поэтическая картина мира в стихотворениях Гумилева привлекает своей конкретикой и осязаемостью образов. Поэт материализует даже музыку. Он видит, например, как

Звуки мчались и кричали Как виденье, как гиганты, И метались в гулкой зале, И роняли бриллианты.

«Бриллианты» слов и звуков лучших стихов Гумилева исключительно красочны и динамичны. Его поэтический мир на редкость живописен, полон экспрессии и жизнелюбия. Четкая и упругая ритмика, яркая, порою избыточная образность сочетаются в его поэзии с классической стройностью, выверенностью, продуманностью формы, адекватно воплощающей богатство содержания.

В своем поэтическом изображении жизни и человека Н. Гумилев был способен подниматься до глубин философских раздумий и обобщений, обнаруживая почти пушкинскую или тютчевскую силу. Он много размышлял о мире, о Боге, о назначении человека. И эти раздумья нашли разнообразное отражение в его творчестве. Поэт был убежден, что во всем и всегда «Господне слово лучше хлеба питает нас». Не случайно значительную часть его поэтического наследия составляют стихотворения и поэмы, навеянные евангельскими сюжетами и образами, проникнутые любовью к Иисусу Христу.

Христос был нравственно-этическим идеалом Гумилева, а Новый Завет - настольной книгой. Евангельскими сюжетами, притчами, наставлениями навеяны поэма Гумилева «Блудный сын», стихотворения «Христос», «Ворота рая», «Рай», «Рождество в Абиссинии», «Храм твой. Господи, в небесах…» и другие. Читая эти произведения, нельзя не заметить, какая напряженная борьба происходит в душе его лирического героя, как мечется он между противоположными чувствами: гордыней и смирением.

Основы православной веры были заложены в сознании будущего поэта еще в детстве. Он воспитывался в религиозной семье. Истинно верующей была его мать. Анна Гумилева, жена старшего брата поэта, вспоминает: «Дети воспитывались в строгих правилах православной религии. Мать часто заходила с ними в часовню поставить свечку, что нравилось Коле. Коля любил зайти в церковь, поставить свечку и иногда долго молился перед иконой Спасителя. С детства он был религиозным и таким же остался до конца своих дней - глубоко верующим христианином».

О посещениях Гумилевым церковных богослужений и его убежденной религиозности пишет в своей книге «На берегах Невы» и хорошо знавшая поэта, его ученица Ирина Одоевцева. Религиозность Николая Гумилева помогает многое понять в его характере и творчестве.

Размышления о.Боге неотделимы у Гумилева от раздумий о человеке, его месте в мире. Мировоззренческая концепция поэта получила предельно ясное выражение в заключительной строфе стихотворной новеллы «Фра Беато Анджелико»:

Есть Бог, есть мир, они живут вовек,

А жизнь людей мгновенно и убога.

Но все в себя вмещает человек.

Который любит мир и верит в Бога.

Все творчество поэта и есть прославление человека, возможностей его духа и силы воли. Гумилев был страстно влюблен в жизнь, в ее многообразные проявления. И эту влюбленность он стремился донести до читателя, сделать из него «рыцаря счастья», ибо счастье зависит, убежден он, прежде всего от самого человека.

В стихотворении «Рыцарь счастья» он пишет:

Как в этом мире дышится легко!

Скажите мне, кто жизнью недоволен.

Скажите, кто вздыхает глубоко,

Я каждого счастливым сделать волен.

Пусть он придет, я расскажу ему

Про девушку с зелеными глазами.

Про голубую утреннюю тьму.

Пронзенную лучами и стихами.

Пусть он придет. Я должен рассказать,

Я должен рассказать опять и снова.

Как сладко жить, как сладко побеждать

Моря и девушек, врагов и слово.

А если все-таки он не поймет.

Мою прекрасную не примет веру

И будет жаловаться в свой черед

На мировую скорбь, на боль - к барьеру!

Это был символ веры. Пессимизма, уныния, недовольства жизнью, «мировой скорби» он категорически не принимал. Гумилева не зря называли поэтом-воином. Путешествия, испытание себя опасностью были его страстью. О себе он пророчески писал:

Я умру не на постели,

При нотариусе и враче,

А в какой-нибудь дикой щели.

Утонувшей в густом плюще ( «Я и вы).

7. Гумилев и Первая Мировая война.

Когда началась первая мировая война, Гумилев добровольцем пошел на фронт. Его храбрость и презрение к смерти стали легендой. Два солдатских Георгия - высшие для воина награды, служат лучшим подтверждением его храбрости. Об эпизодах своей боевой жизни Гумилев рассказал в «Записках кавалериста» 1915 г. и в ряде стихотворений сборника «Колчан». Как бы подводя итог своей военной судьбы, он писал в стихотворении «Память»:

Знал oнмуки холода и жажды.

Сон тревожный, бесконечный путь.

Но святой Георгий тронул дважды

Пулею нетронутую грудь.

Нельзя согласиться с теми, кто считает военные стихи Гумилева шовинистическими, воспевающими «священное дело войны». Поэт видел и осознавал трагедию войны. В одном из своих стихотворений’он писал;

И год второй к концу склоняется. Но также реют знамена. И также буйно издевается Над нашей мудростью война.

8. Война в творчестве Гумилева.

Гумилева влекла яркая романтизация подвига, ибо он был человеком рыцарского строя души. Война в его изображении предстает как явление, родственное бунтующей, разрушительной, гибельной стихни. Поэтому столь часто встречаем мы в его стихотворениях уподобление боя грозе. Лирический герой этих произведений погружается в огневую стихию сражения без страха и уныния, хотя и понимает, что смерть подстерегает его на каждом шагу:

Она везде - и в зареве пожара,

И в темноте, нежданна и близка.

То на коне венгерского гусара,

А то с ружьем тирольского стрелка.

Мужественное преодоление физических трудностей и страданий, страха смерти, торжество духа над телом стали одной из основных тем произведений Н. Гумилева о войне. Победу духа над телом он считал основным условием творческого восприятия бытия. В «Записках кавалериста» Гумилев писал: «Мне с трудом верится, чтобы человек, который каждый день обедает и каждую ночь спит, мог вносить что-либо в сокровищницу культуры духа. Только пост и бдение, даже если они невольные, пробуждают в человеке особые дремавшие прежде силы». Эти же мысли пронизывают и стихотворения поэта:

Расцветает дух, как роза мая.

Как огонь, он разрывает тьму.

Тело, ничего не понимая

Смело подчиняется ему.

Страх смерти, утверждает поэт, преодолевается в душе русских воинов осознанием необходимости защитить независимость Родины.

9. Тема России в творчестве Гумилева.

Тема России проходит красной нитью почти через все творчество Гумилева. Он имел полное право утверждать:

Золотое сердце России

Мерно бьется в груди моей.

Но особенно интенсивно эта тема проявила себя в цикле стихотворений о войне, участие в которой для героев его произведений - дело праведное и святое. Поэтому

Серафимы, ясны и крылаты.

За плечами воинов видны.

На свои подвиги во имя Родины русские воины благославляемы высшими силами. Вот почему столь органично в произведениях Гумилева присутствие подобных христианских образов. В стихотворении «Пятистопные ямбы» он утверждает:

И счастием душа обожжена

С тех самых пор; веселием паяна

И ясностью, и мудростью; о Боге

Со звездами беседует она,

Глас Бога слышит в воинской тревоге

И Божьими зовет свои дороги.

Герои Гумилева воюют «ради жизни на земле». Эта мысль с особой настойчивостью утверждается в сти хотворении «Новорожденному», проникнутом христиан скими мотивами жертвенности во имя счастья будущих поколений. Автор убежден, что родившийся. под грохот орудий младенец —

…будет любимец Бога,

Он поймет свое торжество.

Он должен. Мы бились много

И страдали мы за него.

Гумилевеские стихи о войне - свидетельство дальнейшего роста его творческого дарования. Поэт по-прежнему любит «великолепье пышных слов», но в то же время он стал разборчивее в выборе лексики и соединяет былое стремление к эмоциональной напряженности и яркости с графической четкостью художественного образа и глубиной мысли. Вспомнив знаменитую картину боя из стихотворения «Война», поражающую необычным и удивительно точным метафорическим рядом, простотой и ясностью образного слова:

Как собака на цепи тяжелой,

Тявкает за лесом пулемет,

И жужжат шрапнели, словно пчелы,

Собирая ярко-красный мед.

Мы найдем в стихотворениях поэта немало точно подмеченных деталей, делающих мир его военных стихов одновременно осязаемо земным и неповторимо лирическим:

Здесь священник в рясе дырявой

Упоенно поет псалом.

Здесь играют напев величавый

Над едва заметным холмом.

И поле, полное врагов могучих. Гудящих грозно бомб и пуль певучих, И небо в молнийных и грозных тучах.

Вышедший в годы первой мировой войны сборник «Колчан» включает в себя не только стихотворения, передающие состояние человека на войне. Не менее важно в эгой книге изображение внутреннего мира лирического героя, а также стремление запечатлеть самые различные жизненные ситуации и события. Во многих стихотворениях отражены важные этапы жизни самого поэта: прощание с гимназической юностью («Памяти Анненского»), поездка в Италию («Венеция», «Пиза»), воспоминания о былых путешествиях («Африканская ночь»), о доме и семье («Старые усадьбы») и др.

10. Драматургия Гумилева.

Пробовал себя Гумилев и в драматургии. В 1912- 1913 годах одна за другой появляются три его одноактные пьесы в стихах: «Дон Жуан в Египте», «Игра», «Актеон». В первой из них, воссоздавая классический образ Дон Жуана, автор переносит действие в условия новейшего времени. Дон Жуан предстает в изображении Гумилева духовно богатой личностью, на голову выше его антипода, ученого прагматика Лепорелло.

В пьесе «Игра» перед нами тоже ситуация острого противостояния: юный нищий романтик Граф, пытающийся вернуть себе владение предков, контрастно противопоставлен холодному и циничному старому роялисту. Произведение кончается трагически: крушение мечты и надежд приводит Графа к самоубийству. Симпатии автора всецело отданы здесь людям, подобным мечтателю Графу.

В «Актеоне» Гумилев переосмыслил древнегреческие и древнеримские мифы о богине охоты Диане, охотнике Актеоне и легендарном царе Кадме — воине, зодчем, труженике и творце, основателе города Фивы. Умелая контаминация древних мифов позволила автору ярко высветить положительных персонажей - Актеона и Кадма, воссоздать жизненные ситуации, полные драматизма и поэзии чувств.

В годы войны Гумилев пишет драматическую поэму в четырех действиях «Гондла», в которой с симпатией изображен физически слабый, но могучий духом средневековый ирландский скальд Гондла.

Перу Гумилева принадлежит и историческая пьеса «Отравленная туника» (1918) повествующая о жизни византийского императора Юстиниана I. Как и в предыдущих произведениях, основной пафос этой пьесы состоит в идее противостояния благородства и низости, добра и зла.

Последним драматическим опытом Гумилева явилась прозаическая драма «Охота на носорогов» (1920) о жизни первобытного племени. В ярких красках воссоздает автор экзотические образы дикарей-охотников, их полное опасностей существование, первые шаги по осознанию себя и окружающего мира.

11. Гумилев и революция.

Октябрьская революция застала Гумилева за границей, куда он был командирован в мае 1917 года военным ведомством. Он жил в Париже и Лондоне, занимался переводами восточных поэтов. В мае 1918 года он вернулся в революционный Петроград и, несмотря на семейные неурядицы (развод с А. Ахматовой), нужду и голод, работает вместе с Горьким, Блоком, К. Чуковским в издательстве «Всемирная литература», читает лекции в литературных студиях.

В эти годы (1918-1921) выходят три последних прижизненных сборника поэта: «Костер» (1918), «Шатер» (1920) и «Огненный столп» (1921). Они свидетельствовали о дальнейшей эволюции творчества Гумилева, его стремлении постигать жизнь в ее разнообразных проявлениях. Его волнует тема любви («О тебе», «Сон», «Эзбекие»), отечественная культура и история («Андрей Рублев»), родная природа («Ледоход», «Лес», «Осень»), быт («Русская усадьба»).

Гумилеву-поэту мила не новая «кричащая Россия», а прежняя, дореволюционная, где «человечья жизнь настоящая», а на базаре «проповедуют слово Божие» («Городок»), Лирическому герою этих стихотворений дорога тихая, размеренная жизнь людей, в которой нет войн и революций, где

Крест над церковью вознесен

Символ власти ясной, отеческой.

И гудит малиновый звон

Речью мудрою, человеческой.

(«Городов»).

Есть в этих строках с их невыразимой тоской по утраченной России что-то от Бунина, Шмелева, Рахманинова и Левитана. В «Костре» впервые у Гумилева появляется образ простого человека, русского мужика с его

Взглядом, улыбкою детской,

Речью такой озорной,-

И на груди молодецкой

Крест просиял золотой.

(«Мулов»).

12. Библейские мотивы в лирике Гумилева.

Название сборника «Огненный столп» взято из Ветхого Завета. Обратившись к основам бытия, поэт насытил многие свои произведения библейскими мотивами. Особенно много он пишет о смысле человеческого существования. Размышляя о земном пути человека, о вечных ценностях, о душе, о смерти и бессмертии, Гумилев много внимания уделяет проблемам художественного творчества. Творчество для него - это жертва, самоочищение, восхождение на Голгофу, божественный акт высшего проявления человеческого «я»:

Истинное творчество, утверждает Гумилев, следуя традициям святоотеческой литературы, всегда от Бога, результат взаимодействия божественной благодати и свободной воли человека, даже если сам автор не осознает этого. Дарованный свыше «как некий благостный завет» поэтический талант - это обязанность честного и жертвенного служения людям:

И символ горнего величья.

Как некий благостный завет

Высокое косноязычье

Тебе даруется, поэт.

Эта же мысль звучит и в сихотворении «Шестое чувство»:

Так, век за веком - скоро ль. Господь?

Под скальпелем природы и искусства

Кричит наш дух, изнемогая плоть.

Рождая орган для шестого чувства.

В последних сборниках Гумилев вырос в большого и взыскательного художника. Работу над содержанием и формой произведений Гумилев считал первейшим делом каждого поэта. Недаром одна из его статей, посвященных проблемам художественного творчества, носит название «Анатомия стихотворения».

В стихотворении «Память» Гумилев следующим образом определяет смысл своей жизни и творческой деятельности:

Я угрюмый и упрямый зодчий

Храма, восстающего во мгле

Я возревновал о славе отчей,

Как на небесах и на земле.

Сердце будет пламенем томимо

Вплоть до дня, когда взойдут, ясны,

Стены нового Иерусалима

На полях моей родной страны.

Не уставая напоминать своим читателям библейскую истину о том, что «вначале было Слово», Гумилев своими стихотворениями поет Слову величественный гимн. Были времена, утверждает поэт, когда «солнце останавливали словом//Словом разрушали города». Он возвышает Слово - Логос над «низкой жизнью», преклоняет перед ним колени как Мастер, всегда готовый к творческой учебе у классиков, к послушанию и подвигу.

Эстетический и духовный ориентир Гумилева - пушкинское творчество с его ясностью, точностью, глубиной и гармоничностью художественного образа. Это особенно заметно в его последних сборниках, с подлинно философской глубиной отражающих пеструю и сложную динамику бытия. В вошедшем в сборник «Огненный столп» стихотворении-завещании «Моим читателям» (1921) Гумилев полон желания спокойно и мудро:

…Сразу припомнить

Всю жестокую, милую жизнь,-

Всю родную, странную землю

И, предстоя перед ликом Бога

С простыми и мудрыми словами.

Ждать спокойно Его суда.

Вместе с тем в ряде стихотворений сборника «Огненный столп» радость приятия жизни, влюбленность в красоту Божьего мира перемежается с тревожными предчувствиями, связанными с общественной ситуацией в стране и с собственной судьбою.

Как и многие другие выдающиеся русские поэты, Гумилев был наделен даром предвидения своей судьбы. Глубоко потрясает его стихотворение «Рабочий», герой которого отливает пулю, что принесет поэту смерть:

Пуля, им отлитая, просвищет

Над седою, вспененной Двиной.

Пуля, им отлитая, отыщет

Грудь мою, она пришла за мной.

И Господь воздаст мне полной мерой

За недолгий мой и горький век.

Это сделал в блузе светло-серой,

Невысокий старый человек.

В последние месяцы жизни Гумилева не покидало ощущение близкой гибели. Об этом пишет в своих воспоминаниях И. Одоевцева, воспроизводя эпизоды посещения ими осенью 1920 года Знаменской церкви в Петрограде и последующей беседы на квартире поэта за чашкой чая: «Иногда мне кажется,- говорит он медленно,- что и я не избегну общей участи, что и мой конец будет страшным. Совсем недавно, неделю тому назад я видел сон. Нет, я его не помню. Но когда я проснулся, я почувствовал ясно, что мне жить осталось совсем недолго, несколько месяцев, не больше. И что я очень страшно умру».

Этот разговор произошел 15 октября 1920 года. А в январе следующего года в первом номере журнала «Дом искусства» было опубликовано стихотворение Н. Гумилева «Заблудившийся трамвай», в котором он иносказательно изображает революционную Россию в виде трамвая, несущегося в безвестность и все сметающего на своем пути.

«Заблудившийся трамвай» - одно из самых загадочных стихотворений, до сих пор не получившее убедительного истолкования. По-своему глубоко и оригинально с позиции христианской эсхатологии поэт разрабатывает здесь вечную тему мирового искусства - тему смерти и бессмертия.

В стихотворении воссоздано то состояние, когда человек, согласно христианскому вероучению, находится между физической смертью и воскресением души. Смерть у Гумилева - конец земного пути и одновременно начало новой, загробной жизни. В стихотворении ее олицетворяет вагоновожатый, который увозит лирического героя из земной жизни на странном, фантастическом катафалке - трамвае, обладающем способностью передвигаться по земле и по воздуху, в пространстве и во времени. Образ трамвая романтизируется, обретает черты космического тела, с колоссальной скоростью несущегося в бесконечное пространство. Это символ судьбы поэта в ее земном и трансцедентальном измерениях.

Для изображения перемещения в загробный мир автор использует традиционный для религиозной литературы мотив путешествия. Время в стихотворении разомкнуто в вечность, соединяет в себе прошлое, настоящее и будущее.

В произведении запечатлено множество биографических подробностей жизни лирического героя, дан ретроспективный обзор важнейших событий его жизни, показаны трансфизические странствия его духа. Все они представлены в аллегорическом и ирреальном освещении. Так, мосты через Неву, Нил, Сену, через которые переносится трамвай, вызывают ассоциации с мостом, ведущим, согласно народным верованиям, в потусторонний мир, а сами реки можно рассматривать как аналог реки забвения, которую душе умершего необходимо преодолеть в загробном путешествии.

Путь в Царство Духа, куда стремится душа лирического героя, осложнен блужданиями и метаниями во временных измерениях. Посмертная судьба лирического героя как бы запрограммирована земною жизнью, и заблудившийся «в бездне времен» трамвай, на новом, метафизическом витке как бы повторяет прижизненные блуждания поэта. Совершая напряженную духовную работу по переоценке прожитой земной жизни, лирический герой надеется на жизнь вечную и бесконечную, на обретение царствия Божия, «Индии Духа». Православная панихида в Исаакиевском соборе - важный к тому шаг.

Верной твердынею православья

Врезан Исаакий в вышине.

Там отслужу молебен о здравьи

Машеньки и панихиду по мне.

13. Арест и расстрел Гумилева.

Панихида уже близилась. В этом же, 1921 году, по инициативе Зиновьева Петроградская ЧК инспирировала так называемое «дело Таганцева», названное по фамилии его организатора, профессора В. Н. Таганцева, который вместе со своими единомышленниками будто бы замышлял контрреволюционный переворот. Возглавивший дело следователь ВЧК Я. Агранов привлек к уголовной ответственности более 200 человек, среди которых были известные ученые, писатели, художники и общественные деятели.

Третьего августа был арестован и Н. Гумилев, незадолго до этого избранный председателем Петроградского союза поэтов. Гумилеву вменялось в вину то, Что когда один из его старых знакомых предложил ему вступить в эту организацию, он отказался, но не донес об этом предложении властям.

Сделать ему это не позволил кодекс чести, а также гражданская позиция: по свидетельству хорошо знавшего его писателя А. Амфитеатрова, Н. Гумилев «был монархист - крепкий. Не крикливый, но и нисколько не скрывающийся. В последней книжке своих стихов, вышедших уже под советским страхом, он не усомнился напечатать маленькую поэму о том, как он, путешествуя в Африке, посетил пророка-полубога «Махди» и -

Я ему подарил пистолет

И портрет моего Государя.

На этом, должно быть, и споткнулся он, уже будучи под арестом». 24 августа Петроградская ЧК приговорила к расстрелу 61 человека, в том числе и Н. Гумилева. Поэт был расстрелян 25 августа 1921 года на одной из станций Ириновской железной дороги под Ленинградом.

Как пишет в своих «Камешках на ладонях» В. Солоухин: «Художник Юрий Павлович Анненков свидетельствует, что Гумилев, офицер, дважды георгиевский кавалер, блестящий поэт, на расстреле улыбался.

Из других источников известно, что Зиновьев на расстреле ползал по полу и слюнявым ртом лизал сапоги чекистам. И эта тварь и мразь убила русского рыцаря Гумилева!».

Жизнь Николая Гумилева оборвалась в 35 лет, в самом расцвете его незаурядного таланта. Сколько прекрасных произведений могли бы еще выйти из-под его талантливого пера!

Н. С. Гумилева можно с полным на то основанием назвать одним из поэтов русского духовного и национального возрождения. Как исполненное оптимизма пророчество звучат строки его стихотворения «Солнце духа»:

Чувствую, что скоро осень будет.

Солнечные кончатся труды,

И от дрена духа снимут люди

Золотые, зрелые плоды.

Этой уверенностью дышит все творчество замечательного поэта, которое завоевывает все большую известность. По справедливому утверждению Г. Адамовича, «имя Гумилева стало славным. Стихи его читаются не одними литературными специалистами или поэтами; их читает «рядовой читатель» и приучается любить эти стихи - мужественные, умные, стройные, благородные - в лучшем смысле слова».

Творчество Гумилева

5 (100%) 2 votes